Нирваническое возрождение. Кровь захлестнула мир!

Тридцать тысяч метров, двадцать пять тысяч, двадцать тысяч метров... На отметке в пятнадцать тысяч метров на разум Мэн Хао навалилась тяжелейшая усталость. Он понимал, что сейчас аура смерти проникла даже в его душу.

Бледную Сюй Цин всю трясло. Некогда обильная и бьющая ключом жизненная сила стремительно таяла. Дошло до того, что в её длинных чёрных волосах начали появляться первые седые пряди. За этот короткий переход она постарела минимум на пять лет, и чем дальше они шли, тем заметней становился процесс старения.

Мэн Хао остановился и посмотрел на неё. По его взгляду было видно, что он не хочет, чтобы она шла вместе с ним.

— Если ты будешь стареть, я буду стареть вместе с тобой, — мягко сказала она, тепло посмотрев на Мэн Хао.

Он на мгновение закрыл глаза. Когда они открылись, то сияли блистательным светом. В его дряхлом теле внезапно вспыхнула последняя искорка жизненной силы. Он поднял руку и высвободил последнюю кроху силы физического тела Отсечения Души. Взмахом рукава он окутал Сюй Цин силой и послал прочь от Пещеры Перерождения.

Она не могла вырваться из кокона силы Отсечения Души. В следующий миг она уже оказалась за пределами территории Пещеры Перерождения. Закусив губу, она невольно вспомнила их прошлую встречу у Пещеры Перерождения. Тогда она могла лишь бессильно стоять в стороне и наблюдать, как его силуэт медленно растворяется вдали.

"В этот раз я не буду сидеть сложа руки!" — твёрдо решила она.

Когда вспыхнула аура Мэн Хао, собравшиеся вольные практики изумлённо стихли. В момент появления ауры на них обрушилось совершенно неописуемое давление. Ошеломлённые практики один за другим начали поворачивать головы к Пещере Перерождения.

— Это дело рук того старика?

— Того человека, что шёл с богиней Сюй Цин?

— Что у него за культивация? Только не говорите мне... что это Отсечение Души!

Тем временем Мэн Хао превратился в луч радужного света и полетел к Пещере Перерождения. В мгновение ока он преодолел десять тысяч метров и добрался до границы каменного леса. Мэн Хао колотила дрожь, пока последние частицы его культивации рассеивались благодаря силе каменного леса. Он рухнул на землю и опёрся на один из торчащих камней. Его лицо было мертвенно-серого цвета, а глаза затуманены.

Он чувствовал окружающую его неописуемую ауру смерти. Настолько сильную, что она приняла форму стелившегося по земле белого тумана. Каждый вдох и выдох был наполнен смертью и разложением.

Спустя довольно много времени он с трудом поднял голову и посмотрел на лежащую в пяти тысячах метрах Пещеру Перерождения. Стиснув зубы, он медленно побрёл вперёд, по одному шагу за раз.

Это были самые длинные и мучительные пять тысяч метров в его жизни. Пройдя полторы тысячи метров, он закашлялся кровью. Вместо привычного алого цвета она была пурпурно-чёрная и воняла тухлятиной. У Мэн Хао всё плыло перед глазами, а тело начало деревенеть от холода. Его сознание меркло, но он заставлял себя продолжать переставлять ноги... Ему надо дойти до Пещеры Перерождения, где его ждёт шанс на перерождение.

Он давно уже потерял счёт времени. С каждым шагом аура смерти становилась всё сильнее, а сознание погружалось всё дальше во тьму. За ним оставалась дорожка из капель пурпурно-чёрной крови, хотя он и не видел этого.

Было тихо, как в царстве смерти.

Из Пещеры Перерождения за ним холодно наблюдали десять потоков воли. Из глубин пещеры показались ещё восемь потоков воли и пронеслись мимо него. Их переполняла древность и чувство времени, словно они принадлежали древним божественным сущностям.

Мэн Хао брёл и брёл, пока до пещеры не осталось всего пятьсот метров. В этот момент одинокий поток воли беззвучно показался из дальнего уголка Пещеры Перерождения. С его появлением остальные потоки задрожали и разлетелись в стороны. Одинокий поток воли сосредоточился на Мэн Хао в пяти сотнях метрах от пещеры.

Наконец Мэн Хао достиг своего предела. Его колотила крупная дрожь, голова безвольно повисла, а колени настолько одеревенели, словно не могли больше сгибаться. Сейчас он напоминал высохший труп. В нём не осталось жизненной силы, и единственное, что поддерживало его существование, — крохотная прядь решимости! Но, когда его сознание начало угасать, даже эта прядь почернела. Он упал на землю в двухсот пятидесяти метрах от Пещеры Перерождения.

— Это конец? — пробормотал Мэн Хао, теряя сознание.

Когда он упал, из пещеры послышался чей-то вздох. Все наблюдающие за ним потоки воли начали возвращаться обратно, явно потеряв к нему интерес. Остался только одинокий поток воли, вот только он смотрел куда-то за спину Мэн Хао. А потом уходящие потоки воли вздрогнули и вновь вернулись, увидев медленно бредущую через белый туман смерти девушку. Каждый шаг давался ей с заметным трудом. Её невероятная решимость, благодаря которой она до сих пор могла идти по этому пути смерти, исходила из самых потаённых уголков её души. Её тело медленно усыхало, культивация меркла, а некогда красивое лицо покрылось глубокими морщинами.

Это была... Сюй Цин.