Нисхождение короля (СИ)

Я попросила его отойти в сторону, сама же развела руки и растрясла их, будто сбрасываю с пальцев капли воды. Мне требовалась вся концентрация, на которую была способна, — ариус очень плохо слушался, вёл себя как маленький щенок, дорвавшийся до вкусной косточки. Его было так много! Что собрать в один пучок оказалось невозможно и вместо точечного удара, я вбила его сразу во все кубы, и они вспыхнули до потолка, моментально уничтожив пол и пробив дыры в потолке огнём, водой, землёй и воздухом, будучи окружённые белым дымом ариуса.

— Достаточно, кэрра! Селеста, хватит! — донёсся до меня голос колдуна, а я никак не могла остановиться.

От кубиков ничего не осталось, только потоки энергии, видимые как цвета радуги, а ариус всё изливался и изливался из меня, и вместе с тем усиливалась головная боль. Я упала на колени, сжимаясь в клубок, ослеплённая радужной белизной. А после свет померк.

Глава 7. Наваждение роз

Никлос

Как же невыносимо жадно, обжигающе-остро, неистово, безумно и до щекотки нервов страстно хочется её коснуться. Тронуть подушечками пальцев бьющуюся жилку на шее, провести рукой от яремной ямки вниз до ложбинки между грудей. Почувствовать лёгкую дрожь, услышать прерывистое дыхание, увидеть трепет ресниц закрытых глаз, как чуть приоткрывается рот, а на щеках расцветает мягкий румянец. Один крошечный поцелуй, просто чтобы почувствовать вкус, узнать какая она в реальности, а не во сне…

А вместо этого королю приходится до отрезвляющей боли сжимать пальцы в кулаках и непринуждённо беседовать с гостями и подданными. Делать вид, что между ними ничего не было и нет. Лишний раз в её сторону не смотреть, но при этом постоянно чувствовать присутствие будто зажглось маленькое солнышко по правую руку. А по левую — огонь и дикая ревность.

Королевская любовница сдерживает себя, ведёт фривольную игру слов, плетёт кружево придворных разговоров ни о чём, в пределах разумного флиртует с Седовым, смеётся, шутит… и где только научилась такому искусному умению дворцовых интриг?..

После в бальном зале девушка раскрылась полностью — все танцы начинались с неё, ею же и заканчивались. Она словно открыла второе дыхание, отплясывала и кадельер, и дикадриль, и саламенку, не упуская случая покрасоваться перед остальными придворными дамами своей раскованностью. Она зажигательно улыбалась, кружась вокруг короля, и наклонялась непозволительно-низко, а также прижималась недопустимо-близко, касаясь спиной его груди и прижимая его руки к своей талии. Ей нравилось бросать вызов обществу, а Никлосу нравилась её свобода.

Селеста не танцевала. У неё был какой-то сложный вид, будто она испытывает муку от одного нахождения в бальном зале, хотя теперь это помещение стало ещё просторнее и воздушнее, чем прежде. Подопечная короны сидела на своём маленьком креслице, а рядом была только Винелия Барбская. Артан оставил жену ради долгожданной встречи со своим кумиром, и они находились в противоположном конце зала, отдавая дань уважения вину и закускам.

Да, Селеста не танцевала. Она мягко отказывала всякому, кто подходил к ней, а король… не стал и приглашать. Ему хотелось этого, хотелось вспомнить, как они когда-то танцевали кадельер, но он боялся напугать девушку своим напором. Боялся не сдержать границ и позволить всем увидеть, что они не просто опекун и подопечная, а… кто?

— Кэрра Селеста имеет такой измождённый вид… может стоит отпустить её? Кажется, девушке нездоровится, — как бы вскользь заметила Анка, когда закончился очередной танец и пара решила взять перерыв. От проницательного взгляда любовницы не ускользнуло то, как король смотрел на подопечную. Она ревновала, но держала себя в узде.

— Это решит её муж, — отмахнулся Ник в ответ, сделав вид, что ему всё равно.

Анка хотела что-то добавить, но подошёл Томар и она сделала вид, что её ждут внизу в зале, поэтому легко сбежала по ступенькам и скрылась среди толпы придворных.

— Ваше Величество, ваша… пассия… такая яркая. Как чистый огонь, — очень издалека и осторожно заметил Томар, а король в ответ скривился.

Отойдя в сторонку, Никлос перехватил с подноса официанта бокал с вином и вернулся к колдуну. Присущая колдуну невозмутимость дала трещину ещё в парке, сейчас же видно, как Томару не терпелось что-то обсудить. Необычно.

— Чем тебе так Анка не угодила? Ты постоянно ворчишь на неё, когда она попадает в поле твоего зрения, — заметил Ник, делая небольшой глоток.

Томар же по виду собирался ответить резко, но сдержался, и заговорил спокойным тоном: