Нижние уровни Ада (ЛП)

— Принял, Темная Лошадка — ответил Лай Кхе — прекращаем артиллерийский огонь. Но у нас есть минометы, ведущие огонь с базы огневой поддержки «Лотарингия» по северному краю Железного Треугольника. Нам нужна минута, чтобы задробить их.

Синор переключился на меня.

— ОК, Один Шесть, ты слышал. Лима Кило дает дробь, но потребуется минута задробить огонь минометов. Отверни вправо и сделай пару кругов.

— Негативно — завопил я в ответ — Негативно, Три Один. Я не могу это сделать. Чарли Эхо тяжело ранен. Я собираюсь снизится до поверхности и направиться прямо туда!

Я еще раз взглянул на Паркера. Кровь из его шеи пульсировала, попадая в воздушный поток, и разлеталась по всему отсеку бортстрелка. У меня было мало времени.

Я снизился до бреющего и помчался над шоссе N14. Его валы от бульдозерных ножей и широкое открытое пространство дало мне некоторый выигрыш в джунглях, когда мы отправились на восток, вдоль западной границы Железного Треугольника. Затем я повернулся направо и срезал через северный край Железного Треугольника прямо к Бен Кат, который был на юг от базы Лай Кхе. Я постоянно оглядывался на Паркера. Он истекал кровью и я не знал, успею ли я вовремя.

Через пару минут я миновал Лай Кхе. Я уведомил Синора, что ухожу с диапазона FM и перехожу на частоты Доктор Дельта.

— Доктор Дельта, Доктор Дельта — вызывал я — Это Темная Лошадка Один Шесть на подходе. У меня ранен Чарли Эхо в шею. Мне нужен хирург и носилки на площадке.

Я выжимал из машины все что мог, от 110 до 115 узлов и шел над Бен Кат.

Как только я получил разрешение на посадку в Лай Кхе, я вспомнил, что нужно разрядить и поставить на предохранитель миниган. Затем я развернул «Вьюна» и посадил его прямо посреди площадки из перфорированных стальных плит, которая образовывала букву «Н» у здания неотложной помощи госпиталя. Группа солдат уже ждала неподалеку с носилками.

В момент приземления я щелкнул аварийными выключателями, отстегнулся и выпрыгнул из машины. Я хотел помочь с Паркером, но медики уже приступили к делу. Они вытащили его из вертолета и несли носилки с ним к приемному покою.

Я пошел за ним, но один из медиков обратился ко мне через плечо.

— Эй, лейтенант, нам нужно чтобы Вы убрали Ваш вертолет, потому что у нас на подходе «Хьюи» с кучей раненых.

Я продолжал смотреть, пока носилки с Паркером не скрылись из виду, а затем забрался во «Вьюн» и передвинул птичку примерно на семьдесят пять футов (прим. 22 м). Я побежал обратно в здание, куда они забрали Паркера. Отделение неотложной помощи было прямо за дверью. Тихо двигаясь в слишком хорошо знакомом окружении, я подумал о других случаях, когда бывал там. Амей. Я. Теперь Паркер.

Вся верхняя часть тела Джимбо была залита кровью, которую он потерял. Я подумал, что его, должно быть, ранили при первой перестрелке, когда мы первый раз зависли над вражеской стоянкой — до того, как Синор сделал свой заход, до того, как мы сделали ОБУ. Почему он не дал мне знать, чтобы я мог вытащить его оттуда?

Мои мысли были прерваны безошибочно узнаваемым звуком садящегося «Хьюи» — того самого, для которого, как я догадался, мне пришлось передвинуть своего «Вьюна». Двойные двери отделения неотложной помощи внезапно резко открылись и санитары бегом внесли носилки с ранеными из «Хьюи». Я снова оцепенел от вида раненых людей.

Их было шестеро, все молодые солдаты из 82-й Воздушно-десантной дивизии, которая также базировалась в Фу Лой, в паре шагов от моей хижины. Я слышал, как медики рассказывали, что они были в БТР и работали вблизи Железного Треугольника, когда машина налетела на мину. Прибывшие солдаты были обожжены, контужены, изрешечены осколками. Они все были очень тяжело ранены, и я знал, что это было не тем местом, где я мог стоять, глазея вокруг.

Я вышел из помещения, оглядываясь на безумную сцену в отделении неотложной помощи и задаваясь вопросом, сколько людей там, включая Паркера, увидят свет на следующий день.

Я немного подождал у отделения неотложной помощи. Кто-нибудь, я был уверен, даст мне знать, как только сможет, о Паркере. Минуты ползли как часы, и я продолжал представлять себе борьбу жизни и смерти, которая происходила в помещении по соседству.

Решив, что сигарета и немного свежего воздуха могут помочь, я решил прогуляться до машины. В предшествующей суете, я оставил пачку «Мальборо» лежать на консоли между сиденьями пилотов.

Когда я шел через выложенную ПСП площадку, на мои глаза попался окровавленный броневой нагрудник Паркера. Он лежал посреди посадочной площадки, где его бросили медики. Почти нерешительно, я поднял его и повертел в руках. Когда я взглянул на него, стало ясно, что произошло. На передней панели бронежилета было пять отметок от попаданий из АК. Очевидно одна из них, скорее всего, бронебойная, отрикошетила от бронепанели и попала Паркеру в горло.

Подойдя к «Вьюну», я осторожно положил бронежилет Паркера в кормовую кабину и случайно заметил, что его М60 не был разряжен. В нем была лента с патронами, а в патроннике, скорее всего, был патрон.