Нижние уровни Ада (ЛП)

Сейбры поочередно прошлись очередями 20-мм пушек, вперед и назад, по длинной оси базового лагеря. Когда я наблюдал за маневрами, то подумал про себя, что ни одно живое существо не смогло бы выжить под арсеналом, который сбросили туда эти F-100.

ПАН передал:

— Сейбры — «Винчестер».

Это означало, что они израсходовали все свои боеприпасы к пушкам и напалм.

Я в последний раз связался по рации со Сходней.

— Сходня, это Темная Лошадка Один Семь. Я иду домой. Ударный вертолет еще остается с вами, на некоторое время, если понадобится. У нас на подходе «Дастофф», чтобы забрать раненных. Встретьте его.

— Эй, парень — ответил он — мы действительно благодарны за это. Темные лошадки точно спасли наши задницы!

Когда мы с Фарраром приземлились в Фу Лой, я с трудом смог выбраться из вертолета. После тринадцати часов на сиденье этого OH-6, мои ноги онемели, мои ягодицы онемели, даже нижняя часть моих бедер онемела. Все мое тело было настолько вымотано, что у меня даже были проблемы с педалями, чтобы посадить вертолет точно на полосу.

Брюс Фостер заглушил свою «Кобру» одновременно с нами и мы вместе ушли с посадочной полосы. Он обнял меня за плечи.

— Один Семь, ты просто чокнутый сукин сын!

Я улыбнулся ему в ответ.

— Парень, я не завидовал вам ни единый проклятый миг, потому что вы висели целый день на циркуляции и не могли за весь день ничего сделать, чтобы мне помочь.

Я поел в офицерском клубе и нашел в себе достаточно сил, чтобы вернуться на взлетную полосу к маленькому OH-6, на котором я летал весь день. К тому времени, как я подошел к машине, там был Фаррар и сержант разведывательного взвода Тим МакДивитт.

Сержант МакДивитт отправил людей из техников, чтобы оценить повреждения вертолета. Все борттехники звали МакДивитта «Мультяшный папа», коротко «Взводный папа», он был патриархом подразделения.

Подойдя к машине, я спросил:

— Как дела у 249-го, Мультяшный Папа?

Он посмотрел на меня и я процитирую:

— Лейтенант…

Он акцентировал особым способом первый слог, так что у него вышло «Ли-и-и-й-тинант».

— Вы угробили один вертолет Армии США… по максимуму!

Он недоверчиво покачал головой.

— Мало того, что весь чертов носовой фонарь выдран из этой машины, вдобавок Вы заполучили тридцать-сорок дырок в ней, идущих от винта до днища и хвостовой балки. Можете быть уверены, что потребуется серьезная операция, чтобы вернуть ее обратно в форму!

Фактом, над которым мы оба ломали голову, было то, что этот OH-6 прошел через тринадцать часов избиения, не получив опасных для жизни попаданий и оставшись полностью в состоянии лететь. Какой вертолет!

Когда Мультяшный Папочка заканчивал свою лекцию для меня, я заметил что Фаррар все еще ходил вокруг машины, изучая повреждения. (Как я уже говорил, борттехник считает вертолет своим). Он специально обратил внимание на два отверстия от АК в кабине, где он должен был сидеть. Я знал, что он задавался вопросом, как, черт возьми, после всего, что нам досталось, вертолет и мы вернулись в Фу Лой одним куском.

Внезапно сообразив, что завтра планирую лететь на ВР-1, я попросил Эла помочь мне перенести свое личное снаряжение из 249 в птичку, намеченную на ВР-1. Мы вместе подошли к нашим хижинам, сели на минутку рядом с канцелярией и закурили по сигарете. Так как мы устали, это был хороший момент для «декомпрессии» за перекуром и воспоминаний, что мы оба пережили за этот день.

Фаррар посмотрел на меня и с шумом выпустил струю дыма.

— Черт возьми, сэр… Черт возьми!

Я улыбнулся ему в ответ.

— Знаешь, Эл, мы сегодня налетали тринадцать часов. Ты бы поверил, что мы можем так долго находится в седле на одной операции?

— Все, что я знаю, сэр, это то, что моя задница онемела. Нет, не онемела… Моя задница умерла!

— Моя тоже — пробормотал я — Но я хочу, чтобы ты знал, что сегодня ты сделал чертовски хорошую работу для янки.

Приехав из Камберленда, Рок-Айленд, Эл привык к шуточкам насчет янки.

С этими словами, я пошел в свою хижину и ударился о притолоку. Я ни с кем ни разговаривал… никого не видел… даже не снял ботинки и свой летный комбинезон. Я просто вытянулся, положив ноги поверх металлической планки на краю раскладушки. И заснул в мгновении ока.

Через час меня разбудил звук тапочек для душа, прошаркавших по хижине мимо меня. Это был Боб Дэвис. Он тряс меня за плечо, пока я наконец не зарычал:

— Ух, что такое?

— Эй, Хуби… ты спишь?

— Я уверен, черт побери, что не сейчас — простонал я, мои глаза все еще были как будто склеены.

— Ты знаешь, что завтра назначен на первый ВР? — прошептал он — Хочешь, я возьму его на себя?

Я ответил как сквозь туман:

— Нет, все в порядке. Я его возьму.

— Хорошо — сказал он — тебе лучше поспать. Тебе нужно поспать, потому что выглядишь дерьмово.

— Большое спасибо — прорычал я и снова заснул.

Казалось, прошло не более пяти минут, как я снова почувствовал, что меня трясут за плечо. На этот раз, это был помощник оперативного по назначениям.

— Лейтенант, четыре часа. У Вас вылет первым… Время вставать.