Нижний мир

Последнее препятствие в конце коридора заставило меня приостановиться на мгновение и тихо выругаться. Практически всю ширину коридора занимала яма, примерно по пояс глубиной. На дне её торчало несколько рядов вращающихся штырей, к которым были прикреплены палки. Палки, конечно, не лезвия, но даже так они переломают мне все кости, если я упаду в яму. И я испытывал серьёзные сомнения, что смогу сам оттуда выбраться. Правда, проход мимо ямы существовал — к левой стене яма подходила не вплотную, и там оставался узкий карниз, на который можно было поставить ногу.

Я увернулся от шара, которым меня, очевидно, поторопили, и тихо выругавшись, двинулся по карнизу, прижимаясь спиной к стене. Разумеется, в меня немедленно полетели шары, слева и справа начали выскакивать палки. Хуже всего были языки пламени — если прилетавшие ко мне с противоположной стены, больших проблем не составляли, то те, которые били мне прямо в спину из стены, к которой я прижимался, доставляли массу неудобств. Мне приходилось постоянно держать щит со стороны спины, иначе первый же шар оттуда сбросил бы меня в яму. Добавлять в нужный момент температурный блокиратор было непросто, и к концу пути у меня было множество ожогов.

К концу пути я перестал что-либо соображать и шёл скорее на инстинктах. Просто в один прекрасный момент я вдруг осознал, что ловушки не работают, а я стою в конце коридора и бессмысленно пялюсь на дверь с табличкой «Превосходно». Пусть не сразу, но я вспомнил, что здесь делаю. Я собрался, толкнул дверь, и хромая, вышел наружу.

— Поздравляю, Арди, — снисходительно заявил Менски, лениво аплодируя.

— Сядьте на диван, молодой человек, и выпейте вот это, — распорядилась целительница.

Довольно противный на вкус эликсир оказался обезболивающим, и пока целительницы занимались мной, я немного пришёл в себя.

— Но знаешь, Арди, — заметил Генрих, — я бы предпочёл, чтобы ты проявил больше ума. Упорство — это хорошее качество, но ты не уйдёшь далеко на одном упорстве. Вот скажи — зачем ты полз по карнизу и собирал все ловушки? Ты же знаешь конструкт воздушной подушки, который замедляет падение. Он, конечно, тебя не может удержать, но ты можешь от него оттолкнуться. Несколько таких подушек, и ты мог бы пробежать над ямой.

Я почувствовал, что краснею. Меня, конечно, немного извиняет то, что ближе к концу пути я просто не мог нормально соображать, но это утешение слабое.

— Я постараюсь поумнеть, наставник, — выдавил я из себя. Оправдываться перед Менски я определённо не собирался, вряд ли это добавило бы мне уважения.

— Постарайся, — серьёзно кивнул Генрих. — Иначе на старших курсах у тебя будет множество проблем. Тупое упорство там уже не поможет.

Минут через десять я окончательно отошёл.

— Достаточно, — заявила одна из целительниц. — Мы вас немного подлатали, остальное гораздо лучше сделает ваша мать. Но должна заметить, Арди, что вы набрали чрезмерное количество травм. Обычно студенты выходят из тестового коридора в гораздо лучшем состоянии.

— Благодарю вас, — ответил я. — Действительно, я сделал несколько ошибок, отсюда и лишние травмы.

Целительница равнодушно кивнула и отошла.

Через несколько минут открылась дверь и появилась Ленка. Она тоже прошла коридор полностью. Выглядела она не так уж плохо, хотя здорово осунулась и баюкала правую руку. Быстро пройдя целительниц, она присела рядом со мной.

— Ты как? — с беспокойством спросил я.

— Нормально, — вздохнула она. — Более или менее. Подлый коридорчик.

— Как последнюю яму прошла?

— Да пробежала по подушкам. С ямой как раз всё просто. Только последний дурак будет там по ловушкам ползать.

— Ну да, так оно и есть, — самокритично согласился я.

Мы сидели молча, чувствуя себя совершенно измотанными. Дверь открылась, и оттуда практически вывалился Иван. Лицо у него было в крови, но в остальном он выглядел не так уж плохо, во всяком случае, целительницы отпустили его довольно быстро. Он сел на соседний диванчик и закрыл глаза.

Минут через пятнадцать появилась Смела, которая быстро вырвалась из рук целительниц и захлопотала над Ваней. Вскоре к ним добавилась Дара, которая тоже засуетилась вокруг Ивана.

— Ты заметила, что наши крестьяне выглядят гораздо лучше нас? — шёпотом сказал я Ленке. — Как-то даже обидно.

— Немного обидно, да, — кивнула Ленка. — Но вполне возможно, что Генрих решил именно нам устроить экзамен пожёстче из-за того, что мы много пропустили. Вспомни Магду.

— Не напоминай, — содрогнулся я. — Но вообще-то да, зная Генриха, совсем не удивлюсь, если мы с тобой и в самом деле проходили по максимальному варианту.

— И знаешь, что мне ещё в голову пришло, — продолжала Ленка. — Я так думаю, что если бы не волевые построения, мы бы вряд ли дальше первой двери прошли. Магда права была тогда насчёт вторичных характеристик — какая бы ни была у тебя замечательная основа, что от неё толку, если ты просто не успеваешь построить конструкт вовремя?

Я задумался, вспоминая своё прохождение.