Нижний уровень

Я прошел на кухню, сварил себе кофе. Странное ощущение пустоты в квартире. Росита хоть и не каждую секунду дома была, но все же, как мне всегда казалось, аура живущего в доме человека всегда в нем сохраняется. Стоит съехать — и что-то пропадает. Не знаю, замечал кто-то еще, что опустевшие дома ветшают и разрушаются куда быстрее тех, в которых живут, даже если жилые никто не ремонтирует. Мистика вроде, но так оно есть, вот попробуйте поспорить.

Что еще? Сожаление какое-то. Все же к Росите я относился всегда очень хорошо, это к нашему с ней союзу душа не лежала. Чем-то она отличалась от других колумбийских искательниц удачи в Панаме. Поэтому ощущение такое, что разошлись пути с хорошим человеком, а это никогда не радует. Но с другой стороны накатило, навалилось и охватило чувство окончательного освобождения. Не от нее, а вот как раз от этого нелепого нашего союза. Все, теперь свобода.

Энн правильно все поняла. Если бы не ее появление в моей жизни, то я бы не знаю даже когда решился на разрыв. Так и жевал бы наволочки, стараясь сделать все неболезненно и аккуратно, по факту просто рубя кошке хвост по частям. И неизвестно, довел ли бы вообще дело до конца.

Потом, встав с высокого табурета, вошел в спальню, отставил кофе на тумбочку и сдернул с кровати простыни, свалив кучей на пол. Все, это в прачечную. Символический жест, можно сказать. И вечером застелю заново, чистыми, у которых нет запаха Роситы и в которых не попадется случайно ее черный длинный волос. Даже спать буду с чистого листа, ага.

Ладно, хватит мелодрамы. У меня еще дел полно. Кике вчера договорился до того, что ему перезвонят. Нам всем кто-то должен перезвонить. Висенте? Еще рано, через часок, я думаю. Глянул на часы — точно, рано.

Колон, Колон мне все не дает покоя. И тут, оказывается, убитый оттуда, вот и первая зацепка, видится мне. Черт, я ответа Висенте на этот раз буду на нервах ждать. И опять же вопрос: в Академии Бальбоа записи уже изъяли? А если изъяли, то успели приобщить к материалам дела? Хорошо бы, чтобы и быстрее, и Висенте за это два раза не платить.

Допив кофе, переоделся в свежее, попутно отметив, что уже немалая куча одежды ждет отправки в прачечную. Может, прямо с утра и отвезти? Почему бы и нет? Принес из кухни большой шуршащий пакет для мусора и начал бросать туда брюки, рубашки, майки, белье и прочее. Теплой одежды здесь нет, так что влезет все. Опять же, достоинства жизни в таком климате. У меня есть одна горнолыжная куртка, пара свитеров и относительно теплые ботинки, которые хранятся на случай, если мне придется лететь куда-то далеко, где холодно и нехорошо, а здесь и пиджак самый легкий надеть проблема, даже по ночам жарко.

Так, что еще?

А вот что. Вытащив из сейфа дробовик, я сунул его в «носок» и добавил к нему две коробки патронов по двадцать пять, с картечью и с пулей. Пусть теперь в машине ездит. А затем, подумав, добавил в сумку и кобуру с большим, «главным» пистолетом.

Глава 11

С утра, как и обещал, явился в полицию, сразу к Урибе, который был не один. В последний момент у меня возникла мысль поехать туда на всякий случай с Паломаресом, но я все же ее отмел, решил, что Акоста меня так просто разменять не даст, я ему нужен, а местные менты вряд ли против него и всех, кто за ним стоит, попрут. Да и Урибе считался полицейским хоть и жестким, но честным.

В общем, я не ошибся. Даже ждать его пришлось не больше десяти минут, сидя в безнадежно казенном, унылом коридоре на штампованной пластиковой скамейке. Сам же допрос, проходивший в небольшой комнатке с привинченным к полу металлическим столом и такими же стульями, затянулся где-то на час. Лично ко мне Урибе не докапывался, но подробности его интересовали абсолютно все, вплоть до того запаха одеколона, который меня насторожил.

— Раньше убитого встречали?

— Нет, я думаю, — развел я руками. — Но я его и разглядеть не успел толком. Сначала я его слышал, потом видел бегущим со спины, потом он лежал лицом вниз, а я тело не трогал. А мертвого его я видел уже мельком, когда переворачивали. Если даже и встречал раньше, то вполне мог не узнать.

Урибе достал из папки распечатанную фотографию, явно с паспорта, толкнул бумагу ко мне по столу.

— Посмотрите.

Я посмотрел. Молодой, лет двадцать пять с виду, наверное. Лицо довольно приятное, при этом типично русское — чуть скуластое, нос слегка картошкой, деревня деревней. Или гопника хорошо с такой физиономией изображать, чем-то типаж подходит.

И есть такое ощущение, что я его уже где-то видел.

Память на лица у меня очень хорошая, почти что феноменальная, чего не скажешь про имена, скажем, или номера телефонов. Иногда бывает, что увидишь где-то человека и потом полдня мучаешься, пытаясь сообразить, где ты с ним раньше встречался. Чтобы потом осенило, что ты когда-то в супермаркете за ним в очереди стоял. Или он пару лет назад на заправке работал, на которую ты часто заезжал.

Вот и этого я где-то видел. Ну да, ну да… просто он тогда в темных очках был, таких, wrap around, «оберни вокруг», вроде спортивных. И был он не один.