Низкий старт

— Так, отрицать не буду, — не стал вилять Спартак. — Это — основное, но, не решив задачи с Мозгом, Лизу не спасти. Значит, буду творить добро направо и налево, а попутно спасу и девушку, которая мне нравится! Как у ваших обожаемых Прежних, спаситель на белой машине!

— И от паразита тоже спасешь?

— Спасу, — посмотрел прямо в глаза генералу Спартак. — Узнаю, что сделано по этой теме. Оплачу отдельные разработки. Опять, заметьте, решая свою задачу, я на выходе могу получить всеобщую выгоду!

— Вакцину от паразитов делали неоднократно, — сообщил Лев, закуривая новую сигарету. — Работает как часы. Убивает и паразита, и мозг, с которым тот сцеплен.

— Не знал, — опустил плечи Спартак. — Но все равно — сделаю, что в моих силах! Вы же сами нас учили, что не попробуешь — не узнаешь!

— Так говоришь, как будто я возражаю против твоей идеи. Нет, Спартак, я только за, тем более, что тратить на задачи ты будешь свое время и свои деньги. Тем не менее, сейчас стоит пригласить сюда двух капитанов, моих заместителей, и сообща помозговать, как нам лучше прикрыть задницы бумажками. Дело всегда полезное, иначе перед самым выходом на спасение Лизы, вполне можешь обнаружить себя в тюрьме. Или перед расстрельной командой. За непозволительную растрату средств Федерации, например. Так что давай, иди, найди Мади и Асыла, и возвращайтесь. И воды захватите, разговор, чувствую, будет долгий.

Снайпер, откозыряв, ушел, а Лев остался курить и пускать колечки дыма, размышляя, как причудливо пляшет судьба людей вокруг генерала.

12 июля 2306 года. Форпост 99 и окрестности.

В один прекрасный июльский день, когда от палящих лучей стоящего в зените солнца хотелось спрятаться в подземелье, на форпост 99 с визитом прибыли гости из Рима. Лев, лично получивший неделю назад извещение о визите, не стал никого предупреждать, и ходил, посмеиваясь. Визитеры, оказавшиеся очередной столичной комиссией, права качать не стали, опознание прошли и спокойно въехали в проем ворот. Лев не слишком огорчился, хотя и была мысль подержать комиссию лицом в пыль на дороге, зато убедился, что гарнизон после бойни 2-хмесячной давности серьезно относится к незнакомцам возле форпоста.

Полковник, с серой, скучной и невыразительной внешностью, сопровождаемый двумя автоматчиками, вылез из внедорожника и сходу «взял тварь за рога».

— Полковник судебно-исполнительной комиссии Совета, Денис Еременко.

— Генерал армии Лев Слуцкий.

Руки пожимать не стали, просто встали рядом с машиной. Полковник, не слишком высокий (но все равно выше Льва на полголовы), какой-то нескладный, со следами давно заживших шрамов на шее, говорил тихо и не слишком выразительно. В ходе разговора генералу регулярно приходилось напрягать слух, чтобы понять собеседника.

— Как вы, товарищ генерал, наверное, догадываетесь, я приехал не просто так.

— И какое же обвинение предъявляет мне комиссия? — спросил Лев.

— Использование служебного положения в целях личного обогащения, нецелевое расходование средств, и еще пунктов десять экономического содержания мелким шрифтом.

— А если взаправду?

— После окончания Второй Волны экономические преступления входят в категорию тяжелейших.

— Я в курсе, — скучающим тоном ответил Лев. — Это была моя инициатива. Еще раз: правду об истинных мотивах приезда сюда.

— Экономические преступления, — полковник не моргнул и глазом. — Будете сопротивляться?

— Не буду. Капитаны Маметов и Имангалиев покажут вам все бумаги.

— Надеюсь, ваши подчиненные удержат себя в руках.

— Если не удержат, вы ничего не успеете сделать, — не удержался от ответной язвительности Лев.

— Значит, следующий проверяющий приедет с ротой автоматчиков.

— Которая тоже ничего не сможет сделать.

— Это угрозы, товарищ генерал?

— Это констатация фактов, товарищ полковник.

После такого «обмена любезностями» оба проследовали в кабинет Льва. Капитаны принесли бумаги. Начались долгие и занудные сверки, проверки и перетасовки, то есть то, от чего Лев в свое время и сбежал из столицы. Стоит ли удивляться тому, что на ужине лысый генерал сидел мрачнее тучи и ни с кем не общался? Из намеков и направления проверок стало ясно, что Льва, как выразились бы Прежние, «берут за хобот» за то, чего генерал не совершал. Спартак добился своего, и аппаратуру привезли и смонтировали, немало шокировав этим гарнизон. Снайпер вел переговоры, и ежедневно торчал в центре связи, обмениваясь письмами и сообщениями с парой сотен людей по всем миру. Эти переговоры и привлекли внимание Рима.