Низший 10

Он не мог не видеть мой второй приглашающий жест, приказывающий приземлиться, равно и то, как на мертвую землю упало дохлое тело его другана. Но проигнорировал мой добродушный призыв и продолжил трепыхаться, пытаясь уйти в сторону. Прикинув его маршрут, я зло ощерился – судя по направлению, летун старался убраться за далекую гряду покрытых колючками холмов, что находились в четырех с небольшим километрах от нас. Вот только, судя опять же по его движениям и тому, как выворачивало крылья набегающими порывами, воздушные потоки были против и толкали его назад. Ему бы сейчас круто развернуться, поймать жопой и крыльями этот толкающий ветер и на солидной скорости, почти без усилий, рвануть прочь. Одна беда – для такого маневра ему придется пройти над нами. И он понимал, что мы не позволим ему этого сделать. Потому и бился сейчас потной харей о безжалостный воздух. А я продолжал неспешно шагать, прижимисто экономя энергию экзоскелета.

Раздавшиеся звуки ожесточенной стрельбы я, считай, проигнорировал, не став задавать тупых вопросов в эфир. Умные бойцы не ответят. А ушлепки, решив обрадовать или огорчить командира, заорут в передатчик и… словят говорливой башкой пулю. Пусть воюют. А я пока пройдусь…

– Зеленая Стрела… – закряхтело у меня в шлеме незнакомым задыхающимся голосом. – Зеленая Стрела обращается к наземному отряду чужаков… прием… прием…

Глянув на высветившиеся цифры, я убедился, что антенны экза поймали открытую и никак нами ранее не используемую частоту.

Зеленая стрела?

Чуть поиграв с настройками, я глянул в небо и произнес:

– Наземный отряд слышит тебя, зеленая жопа. Вижу в прицеле твои яйца. Готов стрелять зажигательными или разрывными на твой выбор. Прием.

Летун поспешно скрестил ноги, завалился в сторону, уходя в странный маневр, что, надо признать, сработал, частично скрыв драконида в красном дыму.

– Наземный отряд… не стреляйте… обсудим… обсудим условия моей достойной сдачи…

– Ты уже выдохся, гнида, – поморщился я. – А твою группу прикрытия уже покрошили.

Тут я почти не импровизировал – стрельба стихла, а еще спустя несколько секунд передатчик ожил, выплевывая скороговорку Тигра:

– Группу положили, босс. Троих взяли живьем. Двое наших в минус.

– Как? – внешне равнодушно поинтересовался я.

– Одному не повезло – выскочил перед багги, а водитель вдавил газ. Второй налетел на призма. Что-то вроде жирной гусеницы, лежащей в прицепе и плюющейся ядовитой какой-то кислотой. Везем это гусеничное дерьмо к отряду.

– Она говорить может?

– Гусеница?

– Да.

– Нет. Да и нечем.

– В расход ее.

– Принято. Будем через пару минут.

– Наземный отряд… Зеленая Стрела…

– Даю тебе минуту, урод, – буркнул я, круто останавливаясь. – Либо ты садишься сам, либо я посажу тебя. Хван!

– Да?

– Зеленая жопа спускается с облезлых небес. Прими урода и притащи мне. Если через минуту он не будет на земле… пусть его пристрелят.

– Есть!

– Я Зеленая Стрела! Прием! Готов спуститься! Не стреляйте! – прерывистый хрипящий голос летуна выдавливал слова с такой мукой, что сразу становилось ясно – он на пределе.

Я промолчал. А толку что-то говорить, когда разведчик уже сам валится с небес, пытаясь выдержать пологую спираль.

– Н-не стреляйте… не убивайте…

Подпрыгнувший на невероятную для простого смертного высоту Хван сграбастал обмякшего драконида и с ним подмышкой приземлился на вершине пригорка. Легко ломая колючки своим чуть ли не трижды бронированным телом, призм потопал к платформе, правильно поняв мой жест.

Уже на нашей шифрованной частоты я приказал:

– Разоружить, бережно снять с него оборудование. Трусы не сдирать, крылья не щупать, сиськи не мять. Дайте отдышаться. Дать воды. А я подойду…

Шагая рядом с отрядом, я дождался подошедшую к нам пятнистую черно-зеленую чужую багги, тащащую за собой небольшой прицеп, со стекающими с него густыми потеками и ошметками бледного студенистого мяса. Пыльные колеса давили это падающее дерьмо, и на покрышках ненадолго появлялись черные влажные пятна.

– Дело сделано, командир.

– Что за дерьмо в прицепе?

– Гусеница проглотила самодельную гранату. Под собой прятала вот это дерьмо, но я вовремя углядел и вырвал нахрен с корнем. – докладывающий Тигр перегнулся через бортик прицепа и вытащил оттуда нечто похожее на очень длинную сучковатую толстую ветвь.

Приглядевшись, я понял, что это рука. И в принципе, человеческая рука, просто аж с четырьмя суставами, очень тощая, но при этом крепкая, оканчивающаяся обычной ладонью. Что меня чуток зацепило – даже покрытая пылью и слизью ладонь казалась очень ухоженной. Ни мозолей, ни ссадин, ногти очень аккуратно подстрижены и покрыты розовым лаком. Охренеть… гусеница с маникюром. Не удивлюсь, если при жизни эта тварь очень дорожила единственной своей частью, сохранившей вид чего-то… человеческого.

– Вытащила из-под себя и попыталась швырнуть?

– В точку. Я, считай, по наитию схватился за запястье и как дернул… а она как заорет «РУК-А-А-А-А» … Я тут же разворачиваю эту хрень с мигающей лампочкой – и в пасть поглубже. И в сторону… хотя хлопок совсем слабый был. Но хватило, чтобы… сам видишь.