Но кому уподоблю род сей?

Ведь цель совершенства — «как Отец ваш Небесный» — не могла быть недостижимой в устах Иисуса. Он не мог обольщать людей иллюзией, соблазнять их миражом, манить ложью, но призывал к тому, что истинно, реально, достижимо. Отнюдь не прельщение, но открытие людям истинной цели бытия сокрыто в сей замечательной фразе: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.» Конечно же, такое возможно, однако не в ходе одной единственной короткой человеческой жизни, но за многие жизни единого начала в новых и новых «телах земных», во многих жизнях-палингенезиях. В предыдущей главе мы с достаточной точностью определили имя этому единому совершенствующему началу, коим является дух человеческий, или муж, или внутренний человек, который «со дня на день обновляется.» (2 Кор 4:16) — совершенствуется. И когда сей внутренний человек достигает в своем обновлении,

совершенствовании, того, чтобы стать, «как Учитель», достигает богоподобия, когда он становится совершен, как Отец, то тогда только он и спасается, «ибо все возможно Богу».

В форме иносказания об этом совершенствовании говорится в несколько раз уже упоминавшейся нами замечательной притче, которую приводит один лишь Марк: «Царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает

ночью и днем; и как семя всходит и растет, не знает он, ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе. Когда же созреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва.» (Мк 4:26-29).

В притчах не бывает лишних слов, и по уяснении сути учения о палингенезии не нужно титанических усилий, дабы понять, какую нагрузку несут слова о том, что человек «встает {ночью и днем}», причем надо понимать — это читается между строк, — что встает он не раз, но многократно, а значит и ложится тоже многократно, или, как говорится в притче, «спит». После такого пояснения становится окончательно ясно, что сия притча неотрывна от принципа палингенетического движения.

В равной мере важна и Иоаннова притча, являющаяся прямым продолжением притчи из Марка. Предпошлем и ей замечание, что притча из Иоанна также может быть понята лишь в связи с палингенезией: «Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий, и жнущий радоваться будут, ибо в этом случае справедливо изречение: один сеет, а другой жнет. Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их.» (Ин 4:36-38).

Не нужно особых стараний для понимания того, что жнец в этой серии притчей связывается с той палингенезией единого начала человека, во время которой происходит окончательное утверждение совершенства человека — сбор урожая, посеянного некоторое число жизней-палингенезии тому назад. Сколько же их может уйти на эволюцию подобного рода? На этот вопрос мы ответить не сможем, ибо сие составляет тайну. Правда, если мы станем достаточно тщательно исследовать Библию, то в книге пророка Амоса встретимся с контекстом сеяния и жатвы в таком виде: «Вот, наступают дни, говорит Господь, когда пахарь застанет еще жнеца, а топчущий виноград — сеятеля.» (Ам 9:13). Однако, не задавая вопроса, не настали ли еще дни, о коих говорится у Амоса, - мы не будем сразу же торопиться переоценивать значение последней мудрости и вернемся к Павлу.

Итак, поднимаясь по ступеням совершенствования в палингенезии, сеясь в теле душевном, восставая в теле духовном (1 Кор 15:44), возрастая в любви, в вере, в надежде, в знании, субъект совершенствования, внутренний человек, муж, достигает в свое время состояния, о коем Сам Иисус сказал так: «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит...» (Ин 14:12). Вдумайтесь в эти слова. Представьте себе Человека, творящего более того, что творил Иисус. Такой человек возможен, но многие ли обладают столь богатым воображением, чтобы, по меньшей мере, представить себе сие, не говоря уже о том, чтобы твердо верить этому? И не оказывается ли ограниченной этим сама вера, дающая власть творить дела Христовы?

Связав воедино смысл ответа Иисуса на вопрос о том, кто же может спастись, с Его призывом к богосовершенству, мы пришли к пониманию полной синонимичности достижения совершенства и спасения, хотя для многих читателей сие замечание и является абсолютно излишним. Вероятно, столь же излишне будет замечание о том, что спасение полностью равнозначно таким понятиям, как освобождение и достижение вечной жизни, ибо истинно свободен лишь Бог и истинно живым, сущим, может являться один только Бог (ср. Исх 3:14; Нав 3:10; Ис 49:18; Иер 22:24; 46:18), рабами Которого являются человеки (1 Пар 6:49; Дан 6:20; Иак 1:1; Тит 1:1).