Ночь драконов

Солдаты уже почти добрались до нашего укрытия, лучи фонариков мелькали на стенах над головами, звуки шагов раздавались совсем близко. Теперь они наступали медленнее, держась осторожно, так как знали, что мы поблизости. Опасно было продолжать разговаривать, хотя мне так много хотелось сказать. Белый луч скользнул рядом, освещая осколки стекла, и я склонил голову. Сердце бешено колотилось, пока свет двигался мимо.

Эмбер издала дерзкий гортанный рык, и на мгновение я закрыл глаза, просто ощущая, как она прижимается ко мне. В последний раз я вижу ее такой, представшую в своей прекрасной истинной форме. Если только Уэс не ворвется сюда с базукой – что очень маловероятно – или все из Ордена внезапно чудесным образом изменят своего решения, удача не придет к нам на помощь, не в этот раз. Итак, что мне оставалось. Спасти моих детенышей и структуру, даже если я не смогу больше быть с ними.

– Подожди, когда они погонятся за мной, – сказал я Эмбер, не обращая внимания на то, как она хмурится в непонимании. За дверью послышались крики, вероятно, подкрепление солдат Святого Георгия в пути, и я напрягся для последнего отчаянного броска. – Я обезврежу так много людей, как только смогу. Ты просто двигайся к двери. Если снова увидишь Уэса, сделай мне одолжение – скажи ему спасибо. За все.

Прежде чем она смогла что-нибудь ответить, я с ревом выпрыгнул из укрытия, бросившись прямиком на линию наступающих солдат, и извергающийся дым окутал меня.

Эмбер

Я слишком поздно осознала, что говорил отступник. С дерзким рыком Кобальт выпрыгнул из укрытия и ринулся на линию солдат Святого Георгия. Сердце сжалось, я рванула за Кобальтом, в надежде успеть вовремя добраться до него, понимая, что уже слишком поздно. Одна доля секунды отделяла меня от того, чтобы увидеть храброго, стремительного, разъяренного мятежного дракона, убитого прямо у меня на глазах.

Казалось, время замедлилось. Именно в тот момент, когда Кобальт выскочил на открытое пространство, нечто крошечное пронеслось, разрезая воздух, и со звоном приземлилось между ним и солдатами. Послышалось приглушенное шипение, и белый дым вырвался из вещицы, распространяясь повсюду и заполняя комнату. Где-то в тумане прозвучали выстрелы, и двое солдат, которых я все еще могла видеть, дернулись и упали на пол.

– Нас атакуют! В укрытие!

Раздались новые выстрелы, еще три очереди открытого огня, и следующий солдат закричал. Совершенно ошеломленная, я оглянулась вокруг в поисках Кобальта и увидела его, согнувшегося неподалеку, настороженно оглядывающегося по сторонам, очевидно пребывающего в таком же потрясении, как и я.

– Эмбер! Райли!

Мощный поток воздуха вырвался из моих легких. «Этот голос»

. Нет, не может быть. Он ушел. Я сама прогнала его.

И затем из дыма вынырнул силуэт со штурмовой винтовкой в руках. Выражение лица безжалостное и решительное. На секунду все показалось нереальным, когда пара знакомых серых глаз с металлическим отблеском встретилась с моими.

– Пошевеливайтесь! – рявкнул Гаррет Ксавье Себастьян, указывая на нас оружием. – Пока они сбиты с толку! Пошли!

Часть 2

Под единым знаменем

Себастьян

Шесть лет назад

– Гаррет, ты меня слушаешь?

Я оторвал взгляд от окна и старинного монастыря в испанском стиле, возвышающегося в конце подъездной аллеи. Монастырь окружала высокая каменная стена. Над ней высились крытые красной черепицей крыши. Это было интригующее зрелище, особенно после того количества раз, которое можно было пересчитать по пальцам, когда я оказывался снаружи здания капитула Ордена, где жил до сегодняшнего дня.

– Да, сэр, – ответил я, поворачиваясь к Бенедикту, который пристально смотрел на меня с водительского сиденья джипа. – Слушаю.

– В самом деле? Повтори, что я только что сказал.

– Официальное обучение уже началось, – продекламировал я. – Я присоединюсь к занятиям позже.

– И?

– Имя директора – преподобный Роберт Юлиан. Он сражался с драконами, пока не лишился руки в битве, но все еще может надрать мне задницу в схватке в любое время. Следовательно, нужно вести себя уважительно в разговоре с ним.

– И?

– Тяжело работать, следовать приказам и не распространяться об Ордене при посторонних. Сэр.

– Пфф. – буркнул Бенедикт, нехотя успокоившись и не сказав больше ни слова. С осторожностью наблюдая за тем, чтобы на моем лице не отразились признаки ликования, я снова отвернулся, устремив взгляд в окно, пока мы притормозили перед высоченными деревянными воротами, преграждающими вход в монастырь. Они со скрипом распахнулись, и мы въехали в просторный двор с искривленным индийским фикусом посредине, ветви которого раскинулись по сторонам, отбрасывая тени на землю. Утро выдалось холодным и морозным. Вокруг не было ни души. Мы припарковали джип, и я захватил свою спортивную сумку с заднего сиденья, прежде чем последовать за Бенедиктом через площадку к самому большому каменному зданию в конце дорожки.