Ночь Грядущая

Фил вскочил со своего места. Мужик, шедший на Маринку, был больше ее минимум в два раза и мог своими «объятиями» сломать девушку, как тростинку. Но Маринка справилась и без помощи наемника. Он ловко увернулась от мужика, подхватила со стола кий и, размахнувшись, врезала ему по горлу. Кий сломался пополам. Мужик булькнул, посинел и завалился под стол.

– Ах ты, сука! – заорал Штык, вытаскивая из кармана кастет и бросаясь на Маринку. Фил схватив бутылку вина со стола соседей, кинулся к дерущимся. Вернее, попытался кинуться, но его куртка, кем-то прихваченная сзади, затянулась у него на шее. Фил обернулся – его за шкирку, как щенка держал Лис.

– Пусти! – прохрипел Фил и попробовал вырваться. Странное дело: мелкий и худой Лис одной рукой его спокойно удержал. И Фил не успел.

Маринка встретила Штыка в штыковую, всадив обломок кия ему в грудь. Роковую роль сыграла и сила, с которой Штык пер на девушку. Острый деревянный кол вышел у него из спины. Девушка потянула кий на себя, Штык сделал шаг назад и мешком осел на пол. Кий остался у девушки в руках, а из раны на груди Штыка брызнул фонтан крови.

Маринка еще потрясенно смотрела на окровавленный обломок кия в своей руке, а с одного из столиков уже поднималась троица в темно-синей форме.

– Полиция Колизея! Бросай кий на пол! – проорал один из них, вытаскивая из кобуры пистолет и направляя его на Маринку.

Девушка швырнула кий на пол, Фил снова попробовал к ней пробиться, но и на этот раз его удержал Лис.

– Какого хрена?! – возмутился Фил.

– Не вздумай встрять! – шикнул на него Лис, – сам в камеру попадешь и ей уже помочь не сможешь!

Фил посмотрел на Маринку; та отрицательно качнула головой, предостерегая наемника от глупых поступков. Фил сел за столик, рядом с ним опустился на стул Лис. Наемник с чувством беспомощности смотрел, как на Маринку надевают наручники и выводят из бара. Пытающегося заново научиться дышать приятеля Штыка полицейские подняли на ноги и прислонили к бильярдному столу. Один из полицейских склонился над телом Штыка, пощупал пульс, потом взял у официанта одеяло и накрыл тело.

– М-да, просил твою подружку тебя просветить, так она сама вляпалась, – потягивая пиво, произнес Лис.

– Куда ее повели? Что с нею теперь будет? – взволнованно спросил Фил.

– Я в бар зашел на моменте, когда она кием мужику по шее заехала. Со стороны это назвать самообороной очень сложно. Второго она убила на месте, даже к знахарям нести не стали. Боюсь, что вышку твоя подруга схлопочет.

– Ее казнят?!

– Хуже – отправят на Бега. У нас судов, адвокатов и прокуроров нет. Отведут эту горячую красавицу в участок, допросят свидетелей. А потом дежурный начальник вынесет вердикт.

– Мы как-то на приговор повлиять сможем? Ну, лапку кому-нибудь позолотить?

– Тебя жизнь вообще чему-то учит? – рассмеялся Лис. – Тоже на Бега за взятку отправиться захотел? В Колизее взяток не бывает. Зато бывает хорошее дружеское отношение. Вот мы сейчас с тобой за сотню споранов хорошо подружимся. А шеф полиции и так мой друг, мы с тобой до него прогуляемся и узнаем, что там с твоей девчонкой. И вообще, ты меня зачем сюда пригласил?

Фил достал из нагрудного кармана фотографию, закатанную в пластиковый чехол. На базе Филу объяснили, что показывать это фото аборигенам крайне нежелательно. И если бы возникла угроза, что фото могло попасть не в те руки, Фил должен был сломать пластик. Под действием воздуха краски на фотографии моментально окислились бы и изображение пропало. Но уж очень было заманчиво воспользоваться «живым компьютером» и сократить время поиска объекта.

База Канадского Союза, Египет, три недели назад

Фил сидел в кабинете капитана и рассматривал фотографию двадцатипятилетнего паренька, стоящего с карабином над убитым львом. Наконец, он положил фотографию на стол и поднял глаза на капитана Канадского Союза.

– То есть я должен отправиться в адское местечко, где под каждым вторым кустом сидит зараженный мутант, а под каждым первым – сумасшедший абориген с автоматом, чтобы найти и привести обратно за руку этого сосунка?

– Плевое дело, правда? – осклабился капитан, – Этот сосунок, он не просто сосунок, – он сын адмирала Третьего ударного флота.

– Ну и какого хрена этот сынок-сосунок в Улей полез?

– За острыми ощущениями. – Капитан выложил перед Филом целый веер фотографий, на которых «сосунок» был изображен вместе с охотничьими трофеями: косулями, антилопами, тиграми, слонами и носорогами. – Парень весь мир объездил и кого только не стрелял. Ты же понимаешь, он не из золотой молодежи даже, а из бриллиантовой. Для таких супер-випов в Улье устраивают сафари.

– Лучше бы папа дал ему авианосцем порулить. А что? Тоже острые ощущения! – возмутился наемник.