Ночь, которая умирает

Я очень ясно помню тот день, когда впервые бросил щепотку тиотимолина в воду и подумал, что заметил нечто странное. Он всегда растворяется быстро — к этому я привык. Обычно казалось, что тиотимолин исчезает в тот момент, когда он касается воды. Но у меня никогда не было образца тиотимолина такой чистоты, как щепотка, которую я получил в тот июльский день. И когда я следил за падением белого порошка в воду я, помню, подумал: «Черт возьми, он растворяется до соприкосновения с водой!»

Сообщение об эндохронности, о том факте, что существует вещество, растворяющееся в воде за 1,12 секунды до добавления воды, вызвало сенсацию. Вы все это помните, я уверен. И в то же время многие сочли тиотимолин мистификацией. В комментариях научных журналов сквозил юмор. Попадавшие ко мне сообщения демонстрировали огорчительную тенденцию описывать опыты, лишенные всякой научной ценности. Я был вынужден прийти к заключению, что надо мной подшучивают. Может быть, окончательным доказательством причиненного таким способом вреда является то, что после двенадцати лет своего существования Американское хронохимическое общество способно собрать всего лишь пятнадцать человек для того, чтобы слушать эту речь.

Это были дорогостоящие шутки, джентльмены. Из-за них мы утратили первенство в космическом соревновании. В то время как американские ученые, обессиленные недоверием своих коллег, с трудом продолжали исследования тиотимолина н были вынуждены ограничиваться опытами малого масштаба, Советский :Союз построил на Урале новый город — «Тиотимолинград».

То, что Советский Союз воспринял тиотимолин всерьез и сумел его использовать — это факт. А мы все еще погружены в благодушие. Ни одна видная политическая фигура не рассматривала эту ситуацию с тревогой. Они все еще задают вопрос: «Что такое тиотимолин?». Сейчас я объясню этим близоруким политиканам, что означает тиотимолин для наших усилий в космосе.

Исследования тиотимолнна перешли из стадии, которую мы можем теперь назвать «классической», в «современную» после создания «телехронной батареи» Анной Мак-Ларен и Дональдом Митчи в Эдинбургском университете. Если вы что-нибудь читали об этом, то вы — ясновидящие, так как широкая печать и подавляющая часть научной хранят тупое молчание. Статья о телехронной батарее появилась только в маленьком, хотя и весьма уважаемом, «Журнале невоспроизводимых результатов», который редактирует очень способный джентльмен — Александр Кон.

В простом эндохронометре, с которым мы все знакомы, тиотимолин растворяется за 1,12 секунды до того, как подана вода. В батарее, состоящей примерно из 77000 элементов, концевой образец тиотимолина растворяется за целый день до того, как подано исходное количество воды!

Такие батареи были построены в Эдинбурге и в моей лаборатории в Бостоне в виде крайне компактных моделей с помощью печатных контуров и усовершенствованной миниатюризации. Устройство, имеющее объем не более одного кубического фута, может обеспечить двадцатичетырехчасовой эндохронный интервал. Имеются веские, хотя и косвенные доказательства того, что Советский Союз обладает еще более совершенными устройствами и производит их в промышленных масштабах.

Очевидное практическое применение телехронной батареи — предсказание погоды. Если первый элемент батареи расположен так, что на него может попасть дождь, то тиотимолин в последнем элементе растворится за день до этого.

Я полагаю, что всем вам ясно, джентльмены, как можно применить телехронную батарею и для любых иных предсказаний. Возьмем легкомысленный пример — скачки. Допустим, что вы собираетесь поставить на определенную лошадь. За двадцать четыре часа до забега вы можете твердо решить, что если эта лошадь завтра выиграет, то немедленно после получения сообщения об этом вы добавите воду в первый элемент телехронной батареи, а если не выиграет,— то не добавите. После того как вы примете такое решение, вам остается только следить за последним элементом. Если тиотимолин в нем растворится, вы будете знать, что лошадь выиграет.

Вы смеетесь, джентльмены. Но не может ли такая система быть использована при запуске спутника?

Допустим, что через четыре часа после запуска автоматическое устройство на борту спутника посылает сигнал на базу. Допустим, далее, что этот сигнал является импульсом, под действием которого в первый элемент телехронной батареи поступает вода. Но получение сигнала через четыре часа после запуска доказывает, что спутник находится в безопасности на орбите. Следовательно, если тиотимолин последнего элемента батареи растворяется сегодня, то мы можем быть уверены, что завтрашний запуск будет успешным.

Вы все еще смеетесь, джентльмены? Не является ли сказанное разумным объяснением постоянных успехов Советов по сравнению с нашими весьма скромными достижениями?