Ночь лазурных сов

– Нет никаких следов падения или насилия. Ни один тюльпан под окном не согнут. Ни одна травинка. Полиция подозревает, что Бобби помогли снаружи, возможно, кто-то с лестницей.

Или с хронометром, пронеслось у Лины в голове. Ей стало холодно. Только путешественникам во времени удавалось путешествовать по местам и временам, не оставляя следов. Что, если Бобби нарушила свое обещание спрятать хронометр?

«Любой может попасть в Невидимый город, – раздался голос Данте в голове Лины. – Для этого нужен просто талант и спутник».

Без Данте Лина никогда бы не раскрыла магический потенциал хронометра. Как же тогда удалось Бобби?

– Я не знаю никого, кто мог бы ей помочь, – честно сказала Лина.

– Это мы нашли в мусорном баке, – сказала мать Бобби.

Генриетта Альберс разгладила руками смятый лист бумаги. Лина не могла поверить в то, что увидела. Мать Бобби показала ей размытую фотографию Данте.

– Значит, ты его знаешь, – заключила госпожа Альберс при виде испуганного взгляда Лины. Указательным пальцем она беспрестанно тыкала на снимок с Данте.

– Это Отто, верно? – настойчиво спросила Генриетта Альберс.

– А где же мы найдем этого юношу? – включилась в беседу Соня.

– В 23:13 она уже вышла из сети, – сказала мать Бобби угрожающе.

Лина почувствовала, как ее ноги подкашиваются. Куда Бобби исчезла среди ночи? Как к ее подруге попала фотография Данте? Она подняла снимок. Он выглядел так, словно был скопирован из какого-то фильма.

– Это в клубе, – озадаченно сказала она. – На вечеринке чемпионов.

Насколько можно было понять, Данте не выглядел счастливым. Он проводил пятерней по волосам. Его глаза были распахнуты. Что же он увидел?

– Значит, Отто – мальчик из гандбольного клуба? – нетерпеливо спросила Генриетта Альберс. – Лина, скажи уже наконец.

– Вы все делаете вместе, – добавила Соня. – Ты же должна знать, где живет этот Отто.

Лина просто покачала головой. Все это не могло быть правдой.

– Я понимаю, что ты хочешь защитить Роберту, – сказала мать Бобби. – Но ты не защитишь ее, скрывая правду. Кто знает, что замышляет этот юноша.

Соня пронзила Лину взглядом.

– Если вы обе что-то натворили, сейчас самый подходящий момент рассказать, – сказала она.

– Лина, нам нужна твоя помощь. Возможно, Бобби в опасности.

Слезы навернулись Лине на глаза. Что ей остается делать? Часы на стене шли в своем неторопливом темпе, цифровой дисплей радиоприемника медленно мигал, секунды ползли. Ничто не указывало на то, что высшая власть вмешается, чтобы спасти ее из этой безвыходной ситуации. Ощущение слежки на каждом шагу исчезло с тех пор, как она сняла хронометр. Лина чувствовала себя бесконечно одинокой. С чего ей начать? Что она могла сказать, чтобы помочь Бобби? Где, во имя всего, ее подруга?

В этот момент зазвучал телефон Генриетты Альберс. Она вытащила аппарат из сумочки и внимательно прочитала.

– Возможно, мы все ошиблись насчет Роберты, – сказала она.

Лина попыталась взглянуть. Что такого было в ее телефоне?

– Возможно, Бобби сама не посвятила Лину во все это, – с тревогой сказала госпожа Альберс.

Воздух накалился, и никто ничего не сказал.

– Что случилось? – спросила Лина. – В чем дело?

– Мы опознали всех наших гостей. Всех, кроме одного человека, – сказала она.

К огорчению Лины, Генриетта Альберс показала дисплей сначала Соне, прежде чем наконец повернуть его к ней.

На мгновение Лина испугалась, что Кинг нашел Бобби. Теперь она уже почти чувствовала облегчение. На фотографии была изображена Коко, которая прошла с тарелкой суши прямо перед объективом отца Бобби и кокетливо поднесла свою тарелку к камере. На руке отчетливо красовался хронометр. Невидимость действительно никогда не была ее сильной стороной.

– Отто, конечно, тоже может быть аббревиатурой, – осторожно сказала ее тетя. – От Оттилии.

– Это не повод стыдиться, – сказала Генриетта Альберс. – Если Роберте нравятся девушки, ладно. Но ей не стоило из-за этого исчезать. Ночью и в тумане. Она ведь может поговорить с нами обо всем.

Лина не знала, смеяться ей или плакать. Бобби не нравятся девушки. Не в том смысле, о котором думала ее мать. Не после тех взглядов, которые она в последнее время бросала на Йонаса.

Что Коко, что путешественники во времени сделали с Бобби? Где она?

– У нее тоже есть такие часы, – раздался голос прямо за ними. – Такие же, как у Бобби. Которые ты одолжила.

Фиона неслышно прокралась на кухню. Лина могла бы свернуть шею своей любопытной младшей сестре. Вся ложь, которую она наговорила с тех пор, как вернулась, пошла насмарку. Она запуталась в собственных историях.

Фиона побежала наверх и вернулась с листом бумаги в руке. На нем был рисунок хронометра. Змейка цифр, восемь стрелок, кнопки по краям. Фиона продумала все детали.

– Рисунок я сделала для папы, – объяснила Фиона. – Чтобы он знал, что я хочу на день рождения.

– Это часы не Бобби, – сказала Генриетта Альберс, тем самым разоблачая ложь Лины. – Я никогда их не видела.

Соня напряженно уставилась на изображение Данте.