Ночь нежна

Мой капитан,

увидев Вас в военной форме, я подумала: какой красивый. Потом я подумала: je m’en fiche

[22], по-французски и по-немецки. Я видела, что и я Вам понравилась, но к этому я привыкла и долгое время сносила спокойно. Но если Вы приедете сюда снова с таким низким и пошлым отношением, которое даже отдаленно не напоминает приличествующее джентльмену, как меня учили, – берегитесь. Впрочем, Вы кажетесь более скромным, чем другие, – таким мягким, как большой кот.

Мне вообще нравятся такие изнеженные молодые люди. А Вы изнеженный? Где-то я таких встречала. Простите меня за все, что я наговорила; это мое третье письмо Вам, и я должна немедленно его отправить, иначе не отправлю никогда. Еще я много думала о лунном свете и могла бы найти много свидетелей, если бы только выбралась отсюда.

Говорят, что Вы – врач, но поскольку Вы кот, это другое дело. У меня страшно болит голова, так что простите, что я гуляю тут вот так просто с белым котом, думаю, это все объясняет. Я говорю на трех языках, на четырех, если считать английский, и уверена, что могла бы оказаться полезной в качестве переводчицы, если бы вы смогли это устроить во Франции, уверена, что сумела бы со всем справиться, если бы всех связали ремнями, как в прошлую среду. А сегодня суббота, и Вы далеко, может, Вас убили.

Приезжайте ко мне снова когда-нибудь, я ведь всегда буду здесь, на этом зеленом холме. Если только мне не разрешат написать моему отцу, которого я очень люблю. Простите меня за все это. Я сегодня сама не своя. Напишу, когда мне станет лучше.

Будьте здоровы,

Николь Уоррен.

Простите меня за все это.