Ночь ошибок

Майора со всех сторон обступили молоденькие девушки, с восхищением заглядывающие в его серо-зеленые глаза. Хотя он вежливо улыбался и любезно разговаривал со своими поклонницами, Хокхерсту показалось, что молодой офицер чувствует себя неуютно. Граф сразу же проникся к нему сочувствием. Когда он сам много лет назад впервые появился в лондонском свете, ему тоже не давали прохода глупенькие, весело щебечущие девицы, превращавшие каждый званый вечер в невыносимую пытку.

– Ястреб, ты ли это? – поймал Деймона за локоть лорд Уэймор. – Сперва я не поверил своим глазам. На моей памяти ты еще ни разу не появлялся в Лондоне в начале ноября.

Действительно, Хокхерст обычно до Рождества оставался у себя в поместье, но в этом году он вынужден был отступить от своего правила. Без Лили Хокхилл казался пустым и холодным – и в то же время полным мучительных воспоминаний о ней. Деймон не мог сидеть в обеденном зале, не вспоминая ее смех, не мог зайти в гостиную, не представив ее с книгой в кресле у окна, не мог находиться в своей спальне, не переживая заново мгновения восторженной страсти, пережитые ими вместе.

Да, в Хокхилле поселился призрак Лили, и Деймон, не в силах больше этого вынести, сбежал в Лондон.

Однако он не собирался делиться этим с Уэймором.

– Кто этот молодой офицер, привлекающий к себе столько внимания? – спросил он.

– А, это майор Джеймс Рейли, протеже герцога Веллингтона. Красавец, черт его побери, не правда ли? Сейчас это самый желанный гость во всем Лондоне. Юные леди, да и не только юные, безумно в него влюблены и подвергают осаде при каждой возможности.

– Джеймс Рейли? – задумчиво произнес Деймон. – По-моему, это имя мне знакомо.

– Быть может, ты читал о нем в газетах. Он был героем Тулузы. О его храбрости в этом сражении много писали. Да, к тому же он внук генерала сэра Френсиса Рейли, старого вояки.

Теперь Хокхерст вспомнил, что читал про подвиг майора Рейли в сообщении о сражении при Тулузе, однако он понятия не имел, что речь шла о внуке одного из виднейших британских полководцев минувшей эпохи.

– Значит, молодой Рейли пошел по стопам деда. Генерал должен им гордиться.

– Он буквально пылинки с него сдувает, – подтвердил Уэймор. – Хвастается им перед всем светом.

Объявили следующий танец, и Уэймор, извинившись, отправился искать свою партнершу.

Хокхерст не стал задерживаться на балу. Скука и разочарованность в жизни, не покидавшие его последние два месяца, толкнули Деймона заглянуть еще на два званых вечера, оказавшиеся ничуть не интереснее бала у леди Мортон, после чего он отправился на Сент-Джеймс-стрит в Уайт-клуб, членом которого состоял.

По дороге туда Деймон гадал, где теперь Лили. Сомнительно, чтобы она до сих пор оставалась в Лондоне. Критики скорее всего уже вдоволь поиздевались над ней, и «Ковент-Гарден» отказался от ее услуг. Она, без сомнения, уехала – но куда? Сердце Хокхерста сжималось от мысли, что Лили снова вынуждена зарабатывать себе на жизнь в составе нищей труппы бродячих актеров.

Прежде Деймон всегда внимательно следил за театральной жизнью Лондона по газетам, регулярно доставлявшимся в Хокхилл, но в эту осень он сознательно не раскрывал страницы, отведенные театральной критике, опасаясь, что если наткнется на злобный пасквиль про Лили, то помчится в Лондон и убьет негодяя-автора.

Хокхерст надеялся, что Лили, смягчившись, приедет в Хокхилл – хотя бы на бракосочетание Фебы и Роджера. Увы, этого не произошло. Счастливая молодая пара отправилась в родовое поместье Хилтонов в графстве Дорсетшир.

Деймон немилосердно корил себя за то, что в день отъезда Лили поддался захлестнувшей его ярости, подогретой глубоко укоренившимся в его душе недоверием к женщинам. Вне себя от гнева и боли, он совершил ужасную глупость и позволил ей уйти.

Хокхерст до сих пор вздрагивал от отвращения, вспоминая собственные слова, сказанные при расставании: «Если вернешься, я, может быть, тебя и прощу».

Может быть? Гром и молния, он готов отдать все, что у него есть, лишь бы снова увидеть ее! Однако этой жестокой презрительной фразой он закрыл ей дорогу назад. Гордая и независимая, Лили никогда не вернется к нему, даже если захочет, даже если ей некуда будет больше деться.

Еще ни одной женщине не удавалось пробить броню выдержки и хладнокровия и заставить его потерять голову. Ну почему, общаясь с ней, он становится таким необузданным и безрассудным? Слишком поздно пришел ответ, потрясший Хокхерста своей простотой.

Потому что он ее любит.

До сих пор Деймон полагал, что любовь – не более чем еще одно название страсти, соединяющей мужчину и женщину в постели; однако теперь он понял, что все эти годы жестоко ошибался. Лили открыла для него, что такое настоящая любовь.

Если бы он только мог ей сказать об этом!