Ночь полководца

- Сынок, долго мы стоять тут будем или как? - обратился к Николаю пожилой уже солдат. Помятая шинель топорщилась на нем, мешок на вытянувшихся лямках спускался ниже пояса.

- Не торопись, отец, еще належишься, - ответил Николай рассеянно.

- Это так!.. - Красноватое, в морщинах лицо солдата сложилось в искательную улыбку. - Да вот привели нас сюда, сказали - дожидайтесь...

Со двора доносилась музыка и ритмичный, частый топот. Кто-то еще, вероятно, пустился в пляс, раздался общий смех, и этот шум вывел, наконец, Николая из его состояния задумчивости.

- Да ты садись, отец, отдохни... Идти еще не близко, - сказал он участливо.

- Может, поведут сейчас? - возразил солдат.

- Поведут - пойдешь... Дай помогу снять мешок...

Боец подставил свое плечо: уверенный тон этого юного, но бывалого, видимо, солдата убедил его...

...Вечером батальон был выстроен на улице. Лукин прошел по фронту, осматривая каждого бойца, иногда останавливаясь и делая замечания. Сам комиссар выглядел выше и стройнее. Он был в новых сапогах и в новой портупее, потрескивавшей при каждом его движении. Около Уланова комиссар задержался.

- Выспался, помылся? - спросил он.

- Так точно, товарищ старший политрук! - громко ответил Николай, обрадованный встречей.

- Ну, ну... - улыбнувшись, Лукин отошел.

В одной шеренге с Николаем шагали Кулагин, Рябышев, Колечкин. Поглядывая по сторонам, юноша видел их профили: скуластый, недобрый Кулагина; курносый, румяный даже в сумерках - Рябышева; тонкий, задумчивый - Колечкина. Впереди шел Двоеглазов - узкоплечий, возвышавшийся над соседями. Рядом с ним Николай увидел бойца пополнения, с которым недавно познакомился. Тот на ходу снимал пилотку и ладонью утирал вспотевшую стриженую голову.

Совсем стемнело, когда бойцы вышли из деревни. Небо было закрыто облаками, и дорога слабо белела среди черных полей. Как и всегда в начале пути, эта дорога долгих маршей и трудных побед показалась Уланову бесконечной.