Ночь с роскошной изменницей

Время, не очень располагающее к общению. Поэтому ехать на дачи Снимщиков решил завтра поутру. А день посвятить тому, чтобы повнимательнее изучить список всех соседей по дачам Сочельниковой Анны Васильевны. С ними у него тоже разговор должен будет состояться. Кто-то да мог видеть Татьяну, если она приехала в поселок раньше на день или два. Если только, конечно, Грищенко Софья Андреевна, заманив, не прятала Татьяну в подвале, прежде чем вывести на берег озера и убить там.

Олег вышел на балкон, облокотился на перила и с тоской уставился на заросли акации. Пацанами, помнится, они делали из ее тонких стручков свиристелки. И совершенно счастливыми носились по двору, тоненько ими повизгивая. И заботы-то было – не опоздать к обеду, когда мать зычно крикнет из окна на весь двор:

– Олежа, сынок!..

Черт возьми, а ведь как рано она ушла! Только сейчас, наверное, осознал в полной мере, как не хватает матери. Помогла бы хоть чем-то. Пускай даже каким-нибудь бесполезным советом. И нет ничего великолепного в его необременительном одиночестве. Хотя и старался думать именно так, а никак иначе. А Таисия…

А что, собственно, Таисия?! Так ли уж много она давала ему, существуя в своей привычно излюбленной, изысканной манере? Нет, имелись определенные удобства и для него, спорить трудно. Но чего-то все равно не хватало. А спроси у него сейчас: чего же именно, он не найдется, что ответить.

– Здорово, Олег. – Молодой мужчина, выгуливающий старую таксу возле детской песочницы, задрал голову и помахал ему светло-голубой бейсболкой. – Давно тебя не видал, как дела, чертяка?

– Санек! Ты, что ли?! – Он неожиданно обрадовался старому школьному приятелю, странно, что не узнал. – Как жизнь?

– В порядке, а у тебя? – Санек вернул бейсболку на голову и потянул на себя поводок, старая псина все норовила пристроиться в песок за хлипкой дощатой перегородкой.

– У меня? – Снимщиков озадаченно почесал затылок и решил ответить так, как есть. – У меня, знаешь, не очень.

– Это все фигня! – обнадежил Санек, широко улыбнувшись ему. – Это все можно поправить.

– И как? – Олег недоверчиво хмыкнул.

– Примем за встречу по двести, отполируем пивком, а там, глядишь, жизнь-то налаживается. Так как? Я схожу?

Оптимизм приятеля заражал.

– Да сходи, что ли, – согласился Олег, мысленно прикинув, хватит ли в холодильнике закуски. По всему – не хватало. – Пожрать чего-нибудь захвати, сейчас я деньги вынесу.

– О деньгах не беспокойся, братан! – Санек резво потянул таксу за собой, беря курс на гастроном. И уже на ходу добавил: – У меня вчера отпускные случились, прикинь! Уже месяц, как с отпуска вышел, а они только случились! Это ли не повод? К тому же калымлю я тут понемногу. А ты пока картошечки нажарь, как ты умеешь.

Картошку Олег жарил знатно. С хрустящими поджарками, всю целехонькую, с приправками. Главное – знать, когда и что вовремя добавить. Когда соль – солил в последнюю очередь. Когда приправы – эти сразу, еще на сырую картошку, прямо под крышку, и ждать, чтобы распарились. И еще масла не жалеть. Не растительного теперешнего – без запаха и вкуса, которым Таисия обливала все блюда и салаты, заботясь о фигуре и уровне холестерина. А топленого! Две большие столовые ложки с верхом топленого масла прямо в центр сковородки, и на медленный огонь, и ждать, когда растопится, и уж тогда…

Его мать всегда готовила на таком. И омлет, и картошку, и пережарку в суп всегда только на топленом масле делала. Оттого и еда ее пахла едой, и пироги получались такими, что хоть на рекламный щит помещай.

Картошка успела как следует протомиться, впитав в себя аромат базилика и кинзы, и вовсю стреляла маслом, когда Саня наконец ввалился к Снимщикову в квартиру.

Он бочком протиснулся в дверь, втащил упирающуюся таксу следом. Закрыл замок сразу на два оборота, осторожно опустил позвякивающий пакет возле тумбочки. Шмыгнул носом и, воровато озираясь, спросил:

– Один?

– А с кем же? – не понял Олег, поднимая пакет с пола и с любопытством заглядывая внутрь. – Ого! Тут водочки на целых два по двести будет!

– Это чтобы потом не бегать, а то Людка моя подсечет, тогда все – пропал вечер! – Санек стащил с головы бейсболку, швырнул ее на тумбочку и протянул Олегу руку. – Ну, здорово, что ли, дружище! Сто лет, кажись, тебя не видал!.. Картошкой пахнет?

– Угу, идем.

Олег двинулся в кухню, на ходу запоздало досадуя на себя за то, что пошел на поводу у Сани и собственного желания расслабиться немного, и теперь его списки так и останутся непроработанными. А там народу, что мух. О каждом не мешало бы навести справки и вежливо допросить, особо обратив внимание на тех, чьи дома располагались в непосредственной близости от дачи Сочельниковых. Дачники народ любопытный, кто-то что-то да углядел, хотя и не придал этому особого значения.

– Здесь все так же, – обрадовался Санек, оглядывая кухню громадных размеров, и тут же кивнул на вечно промокающий угол над газовой плитой. – И крыша все так же промокает. Ремонт-то не думал здесь сделать?