Ночь у Насмешливой Вдовы

«Как хорошо!» — сказал себе преподобный Дж. Кэдмен Хантер. Возможно, дело было в том, что ему очень нравилась кудрявая голубоглазая Джоан. На ней были шорты и блузка без рукавов, которая… впрочем, скорее всего, молодой викарий даже не заметил, во что она одета. Будучи первоклассным теннисистом, он делал резкие выпады и успевал следить за всем происходящим. Вскоре он получил возможность взять сет.

После сокрушительного смеша мистера Хантера мячик со свистом полетел к задней линии площадки противника. Преподобный Джеймс превосходно рассчитал силу и направление удара. Облачко желтовато-коричневой пыли взметнулось с земли за пределами площадки — значит, мячик вылетел в аут.

— Черт побери! — довольно громко воскликнул преподобный Джеймс — и сразу опомнился.

Щеки мистера Хантера сделались пунцовыми. Он открыл рот и тут же снова его закрыл. Никто не улыбнулся; казалось, присутствующие ничего не услышали. В конце партии полковник Бейли как бы между прочим подошел к преподобному Джеймсу. В глазах полковника плясали веселые огоньки.

— Рад, что вы с нами, падре, — заявил он, глумливо кривя губы.

На языке полковника подобные слова означали, что преподобный Джеймс — славный малый. Его признали своим.

Разумеется, пошли слухи, которые постепенно раздувались. Так, говорили, что новый приходской священник не стесняется в выражениях и ругается даже почище сапожника Фреда Корди. Поведение викария шокировало многих обитателей Главной улицы. Мясник, зеленщик и владелец универсального магазина были потрясены. Зато поведение священника понравилось Сквайру Уайату. Что же касается дам, то они пожимали плечами и с таинственным видом говорили, что «так и знали с самого начала».

— Ему в самом деле необходимо жениться, — заявила миссис Голдфиш, закончив вышивку и откусывая нитку. Она сидела в своей уютной гостиной над аптекой.

Мистер Голдфиш, аптекарь, человек, получивший мало-мальски приличное образование, неуверенно покосился на жену поверх очков в золотой оправе.

— И почему вам, женщинам, непременно надо кого-нибудь женить? — спросил он. — Ни одному мужчине не придет в голову сплетничать да перемывать косточки соседям!

И все-таки маленький мистер Голдфиш призадумался.

— Как по-твоему, женится мистер Хантер на мисс Джоан Бейли?

Миссис Голдфиш презрительно фыркнула.

— На мисс Бейли! — повторила она. — Ты что, с ума сошел? Мисс Бейли по уши влюблена в… Нет, я не стану перемывать ей косточки, как ты. Но мистер Уэст — славный джентльмен; и я нисколько ее не осуждаю.

Однако мистер Голдфиш, человек суетливый и добрый, все еще обдумывал матримониальные возможности викария.

— А как насчет миссис Лейси?

Миссис Голдфиш отложила шитье и метнула на мужа зловещий взгляд.

— Ах, миссис Лейси! — промурлыкала она с опасной мягкостью. — И ты еще утверждаешь, будто вы, мужчины, не сплетники! Надо же придумать такое — миссис Лейси! Вдова со взрослой дочерью, которой почти пятнадцать лет! А самой ей все сорок, и никак не меньше.

— Может, так, а может, и нет, — с достоинством возразил аптекарь. — Но вот что я тебе скажу. Когда миссис Лейси входит в аптеку — кстати, любезнее покупательницы не найдешь, — то ей никак не дашь больше тридцати. Ей-богу, и даже меньше! — распалился аптекарь. — Она не выглядит ни на день старше двадцати пяти!

Миссис Голдфиш, которую от негодования прошиб холодный пот, приготовилась к отповеди.

Но то были лишь круги по воде, безобидные сплетни. В Стоук-Друиде живут такие же люди, как и в других местах. К сожалению, Стелла Лейси была любимой мишенью для злословия соседей. И утром первого июля первая ядовитая стрела была пущена, первый камень был брошен именно в миссис Лейси.

Стелла Лейси, которой в действительности исполнилось тридцать четыре года, была женщиной изящной и утонченной, с пепельными волосами и большими серыми глазами. Она не отличалась разговорчивостью, но, когда открывала рот, обнаруживала своеобразное чувство юмора. Миссис Лейси — как и полковник Бейли, Джоан Бейли, Марион Тайлер и романист Гордон Уэст — занимала один из четырех коттеджей, стоящих на территории поместья. Дочь Стеллы Лейси звали Памела.

Итак, утром первого июля она пошла на почту купить марок. Посещение тесной, маленькой почтовой конторы, где пахло старым деревом и креозотом, часто действовало людям на нервы из-за почтмейстерши.

Средних лет почтмейстерша мисс Элли Харрис была почти совершенно глуха. Когда ей задавали вопрос, она читала по губам, а отвечала резким, скрипучим голосом, как у попугая; слов было почти не разобрать. Элли также была ярым приверженцем соблюдения всяческих правил. Бывало, в крошечной почтовой конторе перед зарешеченным окошечком скапливается целая толпа озлобленных посетителей, и все слушают, как Элли добрых десять минут отчитывает клиента за то, что тот неправильно упаковал посылку, и требует все переделать.

Стелла Лейси, как обычно, подошла к прилавку с дружелюбной улыбкой на губах и просунула в окошечко полкроны.

— Книжечку марок, пожалуйста.