Ночь Ватерлоо

Марина. Чего ты от меня хочешь, Женечка?

Женя. Я хочу, чтобы ты меня примирила с Богом. Это тебе ничего не стоит! Я умоляю тебя – пожалуйста, сделай так, чтоб он согласился на примирение!

Марина. Что за вздор? Я вроде бы шлюха, а не священник!

Женя. Маринка, тебе здесь больше никак нельзя оставаться! У участкового на лице написано, что он – сволочь. Если оперативники нас накроют, тебе – конец. Убийство они тебе не пришьют – я его ударила точно так же, как конвоира, и отпечатков наоставляла. Но тот, о ком ты так много знаешь, тебя получит!

Марина. Ну, и что дальше?

Женя. Оставь меня на соседней даче и уходи. Сегодня. Тогда мне будет легко.

Марина. А мне?

Женя. (сев) Маринка, ну как ты не понимаешь – я всё равно здесь загнусь без хороших антибиотиков! Ты ничем не можешь помочь!

Марина. Я не уверена, что твой Бог с тобой примирится, если по твоей просьбе я стану мразью. Слушай внимательно! Этот мент у меня вот где! (сжимает кулак и бьёт им по столику

) Я на всё отделение компроматов нарыла вагон и маленькую тележку! Это, как говорится, раз. А два – получи подарок. И чтоб я больше нытья от тебя не слышала! (достаёт из-за пазухи две упаковки лекарств, кладёт их на столик)

Женя. (взяв одну упаковку и осмотрев её) Где ты это взяла?

Марина. Что за идиотский вопрос? В аптеке, конечно. Не на помойке же!

Женя. Ты встречалась с моим отцом?

Марина. Что за вздор?

Женя. Я ещё раз спрашиваю тебя по–хорошему: Ты встречалась с моим отцом?

Марина. Евгения Александровна, у вас бред начинается! Вы легли бы.

Женя, вскочив, хватает Марину за волосы и сдёргивает её со стула.

Марина. (грохнувшись на колени) Ты идиотка, что ли? Пусти!

Женя. (грубо швырнув её на пол) Я ведь тебя просила! Я тебя умоляла не делать этого!

Марина. (поднявшись) Дура! Как я могла с ним встретится? Я не знаю ни телефона его, ни адреса!

Женя. Ты фамилию его знаешь! Знаешь, что он – полковник воздушно–десантных войск, ветеран Афгана! Для такой суки, как ты, этой информации более чем достаточно!

Марина. Ладно, ладно! Ты только сядь! Если упадёшь, я с тобой возиться не стану.

Женя садится на постель, Марина – на стул.

Женя. (закрыв руками лицо) Это просто подлость! Как ты могла! Ну как ты могла! Боже мой, за что мне всё это?

Марина. Я не встречалась с твоим отцом. Поклянусь чем хочешь, что не встречалась!

Женя. Эти антибиотики стоят бешеных денег! Бешеных! Где ты ночью была?

Марина. Подумай, где я могла быть ночью, после которой у меня вдруг появились деньги.

Женя, опустив руки, молча, не двигаясь, смотрит в пол. Потом у неё начинается приступ кашля. Она ложится.

Марина. Мне уже тридцать четыре. Пришлось пропахать всю ночь. Десять лет назад я за два часа зашибала больше.

Женя. А ты шприцы , надеюсь, купила?

Марина.

Купила, да не взяла! Ты только представь – я их на прилавке оставила! Вот что значит ночь не поспать. Сейчас посижу немножко и побегу за ними.

Женя. Думаешь, отдадут?

Марина. Пусть только попробуют не отдать – я их моментально приведу в чувство! Позавчера меня вёз из города экспедитор, который им привозит лекарства. Дорогой лопнуло колесо. Пока он его менял, я на накладные взглянула. Согласно им, он перевозил пятьдесят коробок. А выгрузили в аптеку пятьдесят пять! Я специально стояла рядом, делала вид, что на мужиков смотрю, а сама считала. Ты понимаешь? Он пять коробок со склада спёр и за полцены загнал их аптеке! Наверняка он так делает каждый раз! Если я сообщу об этом его начальнику, у хозяйки аптеки попа зачешется! Как ты думаешь, сколько можно на этом сделать? (берёт бутылку)

Женя. Мне, пожалуйста, больше не наливай.

Марина. Могла бы не говорить! Я лучше повешусь, чем ещё раз налью тебе что–нибудь крепче ряженки. Чуть башку мне не открутила своей костлявой ручонкой! (Налив себе, выпивает. Ставит стакан)

Женя. Как я тебе завидую!

Марина. Что за вздор!?

Женя. Знаешь, почему? Потому что ты не обидчивая. А я – ужасно обидчивая! Злопамятная.

Марина. Что есть, то есть. А кстати, за что ты на папу взъелась?

Женя. Да я уже говорила! Ты меня слушаешь хоть когда–нибудь?

Марина. Только тогда, когда ты со мной говоришь. Рассказывая о папе, ты говорила с ним. Не со мной, а с ним! Я ваш разговор не слушала, потому что я, как тебе известно, не люблю совать нос в чужие дела. Ненавижу просто!