Ночь Волка

Петр засмеялся и сказал, — нет.

— И что, отдали тебе девушку в жены.

— Отдали.

Дальше он стал рассказывать о том, как, узнав о постановлениях по развитию фермерского хозяйства, собрался в дорогу и таким образом оказался в Новгородской области. Мне это уже было неинтересно, и я заснул. Вот собственно и весь рассказ.

— Не густо, — снисходительно сказал Шилов.

— Пять, — восторженно сказала Вероника.

— Что, пять, — ревниво спросил Шилов.

— За рассказ пять, — пояснила Вероника.

— Подумаешь, пять, я сейчас расскажу на шесть.

— Таких оценок нет, — сказала Галя.

— Тогда на пять с плюсом, — настаивал Шилов.

— Вот расскажешь, тогда посмотрим, но это, увы, без меня, я ухожу спать.

— Как спать, королева, я, понимаешь, весь вечер выражаю вам свое восхищение, а вы спать. Королева Вероника, так нельзя.

— Шилов, если хочешь сделать мне приятное, называй меня Королева Елизавета.

— Почему?

— Она мне больше симпатична.

— Понимаю, Королева-девственница, — ухмыльнулся Шилов.

— Понимай, как хочешь, — парировала Вероника, но для общего развития запомни, что девственницей ее называли вовсе не потому, что она ею была, просто она не была замужем и это автоматически делало ее девственницей.

— Я это запомню, — сказал Шилов.

— Ты лучше запиши, — посоветовала Вероника и встала из-за стола, — Галя, ты не идешь спать?

— Да рано еще, — ответила Галя, — посижу еще.

— Тогда всем спокойной ночи, — сказала Вероника и показала Марату язык.

В этот момент раздался волчий вой, более протяженный и более высокий.

— Совсем Гедовян распоясался, — сказал Веронике Шилов, но она, не ответив, скрылась за занавесом отделявшим спаленку.

— Окружают, — обратился к Марату Шилов.

— Наливай, — посоветовал Марат.

— И то, — сказал Шилов и наполнил стопки.

В этот момент послышался новый вой, где-то рядом.

— Прямо таки продукты зря переводим, — пожаловался Шилов, — мы пьем, пьем, они воють и воють, никакого кайфа, враз трезвеешь.

— Не расстраивайся, — успокоил его Марат, — водки у нас много, на всю зимовку хватит.

— Ну, давай, что ли выпьем за белое безмолвие, — предложил Шилов.

— Я бы не сказал, что Белое такое уж безмолвное, но все равно выпьем, — с оговоркой согласился Марат.

Мужчины поднесли стопки к губам. В этот момент раздался стук в окно.

— О, Господи удивилась Галя, — кого это принесло в такую погоду?

— Может это оборотень, — предложил Шилов, застыв с рюмкой у рта.

— Пей, не останавливайся, — сказал Шилову Марат и медленно выпил; после этого повернулся и отдернул занавеску.

За окном стоял человек, весь засыпанный снегом; в кромешной тьме, царящей за окном, лица его было не разглядеть.

— Откройте, — крикнул он, — за мной гонятся волки.

— Спроси, кто он такой, — посоветовал Шилов.

— Кто вы? — спросил Марат

— Охотник я, заблудился, откройте, пожалуйста, здесь волки, прошу вас, откройте.

— Надо пустить его, — неуверенно сказала Галя.

— А если это оборотень, — повторил Шилов.

— Ты, что совсем сбрендил от своей водки, — спросила Галя и пошла к дверям.

Шилов, прихватив ружье, немедленно последовал за ней.

Когда они вышли, Марат подошел к своему «винчестеру», стоящему в ближайшем углу, вогнал в магазин три патрона, больше не успел и вернулся на свое место. Галя подошла к дверям и стала отодвигать засов. Шилов стоял сзади, светя фонариком. Когда нежданный гость шумно ввалился в дом, Марат, взяв в руки, свечу, тоже вышел в прихожую, прибавив света.

Вошедший оказался мужчиной среднего роста, круглолицым, с белесыми усами, на которых висели крошечные сосульки. Одет он был в пятнистую телогрейку военного образца, на плече его висело ружье, а за плечами тощий рюкзак, и, что больше всего поразило всех, на ногах у мужчины были резиновые болотные сапоги.

— Ну, ты блин даешь мужик, — сказал Шилов, — кто же в такой мороз, в резиновых сапогах ходит.

— Ничего не поделаешь, товарищ механик, — ответил человек.

Он скинул сапоги, сел на пол, морщась и растирая скрюченные ступни, в особенности пальцы, — бедность.

— Я не механик, — гордо сказал Шилов, — я бард.

— Ничего не поделаешь, товарищ бард, — сказал человек, — многодетный я, в теплых сапогах дети ходят мои, а я в резиновых, уже привык.

— Откуда вы взялись? — спросила Галя.

— Заблудился, — ответил человек, — метель началась, деревню проскочил.

— Какую деревню? — спросила Галя.

— N.

Шилов посмотрел на Галю, та подтверждая, кивнула головой, но сказала:

— В N давно уже никто не живет.

— У меня там, в одной избе уголок оборудован, дрова, сухой паек. Я бы и вас проскочил, хорошо стрелять начали, я на звук ломанул.

— А волки? — спросил Марат.

— Волки по пятам шли.

— А что же ты не стрелял?

— Патроны посеял, рюкзак прохудился, я ружье за ствол уже держал, как дубину, от волков отбиваться. Мне бы водки выпить, согреться, а то моя бутылка в ту же дырку провалилась.

После некоторого молчания Марат сказал:

— Водка у нас есть, у нас, приятель, еды нету.

— А еда у меня есть, — страдальчески ответил пришелец, и застонал, вытягивая ногу, — там, в рюкзаке лежит, подайте, пожалуйста.

Шилов бережно взял рюкзак за ремень и пододвинул его к незнакомцу. Охотник развязал мешок и вытащил из него освежеванную тушку.