Ночью в дождь

- Чтоб ты сдох, паршивый пес! - истерически кричит она. - Будь ты проклят навеки! Чтоб ты...

- Что сказали врачи "Скорой помощи"? - озабоченно спрашивает Шеф.

И хотя он не курит, в его кабинете воздух тяжелый: он сидит тут с самого утра, но почему-то никому не пришло в голову проветрить.

- Увезли. Сказали, постараются что-нибудь сделать.

- Что он выпил?

- В том-то и беда, что неизвестно. Падая, он уронил на себя шкафчик с лекарствами - бутылки и ампулы рассыпались по полу. Большинство из них разбилось. Но из классических ядов он, наверно, ничего не выпил: пульс слабо, но все же прощупывался.

- Тебе не следовало говорить о соучастии Кирмужа в убийстве. Когда он не обнаружил в шкафчике бутылку с хлороформом, ему и так сразу стало ясно, что только Наурис мог ее прибрать.

- Может, о Кирмуже не следовало...

- От этого уголовного дела я тебя отстраню.

- Почему?

- Чтобы тогда, когда от меня потребуют отчета, я мог сказать, что кое-что уже предпринял для пользы дела и с философским спокойствием добавить: от мягкотелых лейтенантов мало пользы, от жестких лейтенантов много вреда...

- Я, конечно, допустил глупость, но...

- Чем старше я становлюсь, тем больше в мире замечаю загадочного, мимо чего в молодости пробегал, не задумываясь. Ты спрашиваешь: почему? Не знаю. Могу только ответить: так надо! Вот в этом я уверен.

- Кроме того, ведь я и не лейтенант. Уже давно.

- Но так лучше звучит. Ступай и не обижайся на меня!

На улице идет белый снег. Надеюсь, теперь он надолго.