Ночная фиалка

– Я боюсь полной темноты и замкнутого пространства. Это началось после того, как я не могла вылезти из горящей машины. – Она замолчала и продолжила. – Темнота скрывает шрамы… Я не хотела зажигать свет. Он, наоборот, хотел зажечь свет. Но я предложила ему включить ночник. Зачем я это сделала? Он нервно сказал, не надо, путь будет, как ты хочешь. Я стояла без всего перед ним. Обнаженная… Неожиданно он, словно что-то забыл, достал зажигалку и зажег ее. От огня я вскрикнула и увидела его лицо близко. Он поднес зажигалку ближе к моему лицу. Я оцепенела. Открытого огня я тоже боюсь с тех пор. И тут я увидела на его лице ужас и отвращение… Он увидел мои шрамы на лице и лицо его исказилось. Он смотрел на них, взял меня рукой за горло и стал сдавливать. Я испугалась, думала, он меня задушит. У него были такие страшные глаза. Это были глаза маньяка, патологического убийцы. Я видела, он хотел сделать мне больно и делал это. Я закричала, оттолкнула его и стала защищаться. Он словно пришел в себя. Потом долго просил прощение и говорил, что не знает, как это произошло и что на него нашло. Но те глаза близко от моего лица, полные ненависти и отвращения, я никогда не забуду. Я очень испугалась.

Она плакала. Слезы текли у нее по щекам. И в этот момент он будто заново увидел ее шрамы. И ему от них тоже стало не хорошо. Он отвел от нее глаза, чтобы скрыть свое отвращение.

– Это все из-за меня произошло. Из-за моего лица. Из-за шрамов. Он испугался меня, когда осветил лицо зажигалкой. Я видела на его лице обескураженность и тень гадливости. Именно эти чувства спровоцировали Жору на жестокость ко мне. Поэтому он схватил меня за горло. Жора не мог обладать мною, потому что все в нем, его тело и мозг, отвергали меня.

Игорь поднялся и сделал шаг к ней.

– Не надо плакать. Я прошу тебя… Прошу…

– Не нужно меня успокаивать.

Он взял ее за руку, поднял с кресла и прижал к себе.

– Что было дальше?

– Он уехал в тот вечер. А я напилась успокоительного и заснула.

Она заплакала навзрыд. Он обнял ее и прижал к груди.

– Тихо-тихо, не плач…

Плечи ее вздрагивали и не могли успокоиться. Он обнимал ее и ждал, когда она перестанет плакать.

– Это все из-за меня… Из-за меня… Из-за моего лица. Я никому не нужна… Никому…

Он стоял и не шевелился. Только сейчас он понимал, что ему нет никакого дела до ее лица, потому что в его руках плакала ее душа.

Когда люди находятся на расстоянии метра и полуметра, они не способны чувствовать другого человека. У них не возникает токов притяжения, сближения и взаимопонимания. Может появиться некое чувство отторжения или притяжения. Это при сильном взаимодействии эмоциональных, биологических полей. Человек только вошел в комнату, в вагон, в салон и уже возникает чувство притяжение или неприятия, желание сближения или барьер неприятия. Когда между ними двадцать сантиметров, десять или еще меньше, возникают робкие токи узнавания. И даже если было неприятие, оно видоизменяется, слабеет, преобразуется и может превратиться в симпатии. Начинаются токи понимания, сочувствия, появляются робкие ростки чувств, притяжение. Есть критическое расстояние между людьми, при котором происходит либо обострение негативного, либо взаимное проникновение потоков, прорастания из ниоткуда цветов понимания и рост симпатий. Возникают чувства, которые, как посланцы эмоций, несущие открытия и объяснения. И это все происходит без взглядов, без касаний или с таковыми. Когда же происходят касания, то это проявление доверия, поиски путей лучшего понимания. Часто люди находятся на расстоянии друг от друга, держат дистанцию, не позволяя никому преодолеть порог открытости и сверх доверия. Оболочки закрытости, сохранения внутренней энергии лишь касаются и препятствуют проникновению друг в друга. Но стоит лишь движением, словом, касанием преодолеть критическое расстояние, и все может измениться, и начнется притяжение, пойдут, потекут токи взаимопонимания.

– Ну перестань… Перестань… – просил он. – Не нужно плакать…

– Это все я… Я… Со мною все не так… Все не так…

Она в отчаянии вскрикнула, застонала и начала биться в его руках, метаться, мотать из стороны в сторону головой. И ее роскошные волосы ходили волнами справа налево и слева направо.

– Я никому не нужна…

Он удерживал ее и не давал проявить себя всю в отчаянии, не доводя до крайней степени.

– Я прошу тебя, не нужно… Не нужно этого…