Ночная магия (ЛП)

Доспехи Инта заскрипели, когда он вытащил меч из ножен. Но Валак вонзил свой топор в плечо Интха, оставив вмятину на металле. Интх взревел от боли, однако доспехи спасли его от потери руки.

Интх поднял меч, чтобы замахнуться, но доспехи замедлили его, и он не смог нанести удар. Топор Валака снова и снова ударял по его доспехам. Бам. Бам. Бам.

Интх развернулся, пытаясь удерживать Валака в поле зрения, но тот, казалось, неустойчиво стоял на ногах. Теперь Урсула понимала стратегию. Меньшее количество брони означало большую манёвренность.

Как раз в тот момент, когда она подумала, что для бедняги Интха всё потеряно, он развернулся на сто восемьдесят градусов и ударил своим закованным в металл кулаком по голове Валака. Треск раскалывающегося черепа эхом разнесся по кратеру.

Как ему удалось нанести такой удар?

Порыв холодного воздуха ударил Урсуле в лицо. Ах. Он использовал магию теней.

Валак упал на колени, меж его пальцев сочилась кровь. Интх поднял свой меч, и Урсула закрыла глаза.

Желчь подступила к её горлу. «Не могу сказать, что меня когда-либо одолевало желание посмотреть, как раскалывается чья-то голова». Судя по оглушительному рёву толпы, они не разделяли её чувств.

Снова открыв глаза, Урсула уставилась на обмякшее синее тело Валака, распростёртое на земле. Меч рассёк его череп пополам.

Поле крови соответствовало своему названию.

— Хороший бой, Интх, — объявил Хотгар.

Рыцарь снял шлем. Пот стекал по его платиновым волосам, а из сочленений доспехов сочилась кровь.

— Спасибо, — хрипло сказал он. Слегка прихрамывая, он вернулся на своё место в конце очереди.

Желудок Урсулы сжался, когда она посмотрела на Хотгара. Меч Никсобаса, казалось, смотрел прямо на неё, и его глаза были тёмными, как оникс. А над ним статуя Никсобаса взирала в бездну, и её глаза сверкали, как холодный звёздный свет.

«В любой момент настанет моя очередь».

Хотгар ударил молотком в свой гонг.

— А теперь бой, который должен принести огромное удовлетворение всем нам, — ветер играл его серебристым плащом. — Бернаджу Непобедимый и Урсула Шлюха. Не могли бы вы, пожалуйста, выйти на поле крови?

Крики толпы пронзили её до костей.

***

Вместо доспехов Бернаджу носил бархатный камзол. Он не был похож ни на средневекового рыцаря, ни на обезумевшего великана-варвара. Он зачесал назад свои тёмные волосы и выпрямил тонкие усики в идеальную линию. На бедре у него висел узкий меч.

Тело Урсулы гудело от напряжённой нервозности. Он выглядел не очень уместным соперником, но Баэл описал его как садиста. Она заняла своё место примерно в паре метров от него.

Пока стук её сердца отдавался в ушах, удар гонга эхом разнёсся по кратеру.

Бернажжу обнажил свой клинок — рапиру. Эта штука выглядела не особо прочной — длинный кусок узкой стали, не толще линейки.

Урсула достала свою катану из ножен, чувствуя её успокаивающую тяжесть в руке.

Повернувшись боком, он направил лезвие на неё и приподнял бровь.

— Ты готова?

— Само собой.

Бернаджу облизнул губы. Вид его длинного, заостренного языка отвлёк её.

Бернаджу воспользовался возможностью нанести удар, прыгнув вперёд, как ядовитая змея. Урсула рефлекторно парировала атаку, и её меч звякнул о его рапиру.

— Очень мило, — сказал Бернаджу. — Я вижу, ты тренировалась в технике Шиндуро.

«Так вот как это называется». Вместо ответа Урсула полностью сосредоточила своё внимание на его клинке. Он скользил по воздуху медленными змеевидными движениями, прерываемыми случайными подёргиваниями, от которых у неё подпрыгивало сердце.

— Но тренировалась ли ты в стиле Кальвакабоса из Болоньи? — прошипел он.

Урсула понятия не имела, о чём он говорит. Но это не имело значения. Он уже снова делал выпад. Боль пронзила её бедро, когда его клинок проткнул её мышцу. Она охнула, когда он снова вытащил лезвие.

— Тебе это понравилось? — спросил Бернаджу. — Тебе понравилось ощутить внутри себя мой кончик? Хочешь принять меня немного глубже?

Желчь подступила к её горлу. «Какого хрена?»

Бернаджу отскочил назад, и окровавленный кончик его рапиры заплясал у неё перед глазами. «Он играет со мной». Её нога ныла от боли.

Бернаджу снова атаковал, и она едва отразила удар.

— Ты хочешь большего? — спросил он. — Если бы только я мог не торопиться с тобой. По-настоящему познать твоё тело с помощью моего клинка.

Кончик его рапиры дёрнулся, и Урсула отскочила назад. Демон рассмеялся, отчего его язык мелькнул между удлинёнными клыками.

Он напирал на неё, выставив вперёд клинок. Она запнулась, отшатнувшись назад.

Одно становилось яснее ясного — её катана была рубящим оружием. У неё не было ни досягаемости, ни точности, как у его рапиры. Если она будет сражаться на его условиях, то проиграет.

Заострённый кончик рапиры Бернаджу сверкнул в жемчужном свете. И всё же грани лезвия были тупыми.