Ночная смена

Нашу идиллию нарушает какая-то резкая перебранка за окном быстро становящаяся многоголосой матерщиной. Мичман бойко выскакивает на улицу, выдергивая уже знакомый наган из кабура, за ним выскальзывает Саша. Серега, очень неодобрительно глянув им вслед, шустро занимает позицию у окошка, Ильяс делает то же — у другого, симметрично перекрывая своим сектором наблюдения мертвую зону у Сереги. Помогаю Валентине встать и неторопливо, но, не теряя времени, отвожу ее в угол — что там не происходи — сюда пули не влетят.

— Как у Вас дела-то? Как пациент? — спрашиваю шепотом Валентину.

— Ой, он такой забавный — кокетливо покосившись, тихо отвечает Кабанова.

Глазам не верю — чтоб Кабанова да кокетничала. Ба, да она еще и разрумянилась! Ей-богу втюрилась цельнометаллическая Валентина Ивановна! В душку — военного втюрилась!

— Гм… Ну Вы в курсе, что у него слава Дон — Жуана?

— Конечно. Я сразу увидела, что он очень боится женщин.

— Э? Это как?

— А то Вы не знаете, что этот комплекс как раз вызван боязнью оказаться несостоятельным и потому качество отношений заменяется их количеством. Пикаперы нынешние — тому пример.

Вижу, что раскрывается дверь, Серега и Ильяс сбрасывают напрягу — входит взъерошенный и красный Вовка. Открывает пасть — но видит нашу гостью и некоторое время, очевидно, раздумывает, что делать дальше. Очевидно — решает пасть закрыть.

Выдавливает из себя «здрасте!»

Одновременно замечаю, что ругань за окошками пошла на спад.

— Ну и что ты там как всегда вытворял, что народ так возбухнул?

— А это не на меня возбухнули. Я иду — смотрю: мертвяк в уголке приткнулся — рядом с соседним входом. Достал пистоль, только примерился в затылок ему грохнуть — а он и зажурчал. Посс… Извините, в смысле помочиться мужик живой в уголке су… решил. Хорошо вовремя успел начать. Я ему — мужик, а я тебя чуть не пристрелил! Он обиделся чего-то, стал в драку лезть. Пока мы возились — соседи ваши вылезли — наклали ссык… ну то есть этому — их уже задолбало шугать таких — тут такой угол — все время насс…, ну то есть грязно.

К слову — Доктор — там за тобой приехали. На нашем, что характерно, «Чероки». Забрали себе, штабнички чертовы.

— Ну, невелика потеря. Семен Семеныч его весьма низко оценил.

— С чего бы?

— Ну, там кузов несущий, электрика паршивая и вообще УАЗ лучше.

— Кузов и у «Нивы» несущий. А с УАЗом — задачки разные. УАЗ — хорош танки сопровождать, слово «комфорт» там ни разу не было, а «Чероки» — наоборот.

— То есть ты бы взял «Чероки»?

— Сейчас — да. А через лет пяток — УАЗ будет единственным Жипом. С «Нивой» напару.

— Потому как сервис йок?

— И сервис и масла и детали и грамотный персонал… И топливо… А вы мужики собирайтесь — пойдем «Найденыша» пидо… чистить.

— А что ж тогда Семен Семеныч так УАЗ хвалил?

— Да потому что та машина самая лучшая — которая твоя. Вон он свою жену любит, а она, что характерно, тоже не Мерилин Монро… Давай! Давай, не рассиживаемся! Пошли ходом!

Ехать в «Чероки» действительно куда комфортнее.

Забавно, что водитель — тот самый морячок, который меня уже тут катал. Однако манера ведения машины у него что-то изменилась. Сидит, как архиерей на обеде, определенно стал величав.

— Ты скоро забронзовеешь, как памятник!

— Машину жалко. И вообще — надо соответствовать.

Доезжаем в этот раз еще быстрее.

Оказывается, треба дать пояснения по ряду эпизодов съемки. Когда считаю, что уже отбоярился, велят подняться наверх — к Змиеву.

Комендант здорово вымотался, выглядит плохо — осунулся, глаза красные. Что удивительно — в комнате на этот раз не накурено. Замечаю знакомую клетку с арой. Понятно, берегут морячки птицу. После приветствия Змиев мнется.

— Чем могу быть полезен, Георгий Георгиевич?

— Не могу спать, бессонница. А таблетки — не помогают, только голова дуреет.

Ага, понятно. Своим лекарям местным говорить о своей слабости не хочет.

— А Вы попробуйте старый метод — стакан теплого молока перед сном выпить через соломинку — или трубочку для коктейля. И вспомните что-нибудь хорошее, что у Вас в детстве было.

— Сосунком заделаться? К слову — как Вы относитесь к соблюдению врачебной тайны?

— Как к основному способу сохранить здоровье врача, как же еще.

— Это правильный подход. Теперь, что касается встреченных вашей группой каннибалов. Какое впечатление произвело на вас то, что вы видели — точнее какие перспективы у этой банды? Не для посторонних ушей — ваша коллега сейчас пытается выдрессировать морфа. Могут ли эти каннибалы выполнить похожую задачу? И главное — они жрут людей просто как мясо, или это может каким — либо образом помочь противостоять укусу? Может ли это дать иммунитет?

— Я не готов ответить. Мы даже не знаем, что это вообще — инфекция или божье наказание. Если предположить, что инфекция, то тогда логичнее было бы жрать упокоенных. Но у них на разделках висели не зомби. За это ручаюсь.

— А на уровне интуиции?

— Интуиция мне подсказывает, что эти ублюдки могут создать массу хлопот.

— Но и дать потом результат, которым можно воспользоваться? Например, иммунитет или дрессировку морфов?

— Да, это тоже возможно. Мы не знаем, кто у них там заправляет.