Ночное солнце

– Лучше не зли меня! Не строй из себя дурочку! Тебе здесь никто не поможет! Мы из тебя сейчас всю правду вытянем! Вот он – большой специалист по вытягиванию правды! – Он кивнул своему напарнику. – Покажи ей свой ножичек, Шестипалый!

Рыжий тип выдвинулся из-за его спины, подошел к Надежде и вытянул вперед руки. Надежда с удивлением и испугом увидела, что на правой руке у него шесть пальцев, покрытых жесткими рыжими волосками. От этого рука была похожа на какое-то отвратительное волосатое насекомое. Или на огромного ядовитого паука.

– Ох, и повеселимся же мы сейчас! – прошипел рыжий, шевеля пальцами. – Оп-па! – И вдруг в его руке, как у фокусника, возник складной нож с многочисленными лезвиями. Все эти лезвия раскрылись одно за другим, как будто в руке рыжего расцвел железный цветок. Собственно, это были не только лезвия, но и всевозможные инструменты, от штопора до стамески.

– Ох, и повеселимся! – повторил рыжий, размахивая своим железным цветком перед лицом Надежды. – Не знаю только, с чего начать… с того или с этого…

– Ой, мама… – пролепетала Надежда.

– То-то, что мама! – ухмыльнулся бритоголовый. – После него тебя родная мама не узнает, как после пластической операции, так что лучше сразу нам все выложи, что знаешь, пока он не приступил! Тогда мы тебя, может быть, отпустим…

– Да ничего я не знаю!

– Значит, не хочешь по-хорошему? Шестипалый, приступай!

Шестипалый снова надвинулся на Надежду, убрал все лезвия, кроме одного…

Надежда вжалась в спинку стула, с ужасом глядя на шевелящиеся пальцы.

И в этот ужасный момент в дверь дома кто-то постучал.

Громилы переглянулись.

– Кого там еще черти принесли? – недовольно проговорил бритоголовый.

– Женщина, ты тут? – раздался за дверью женский голос.

Надежда узнала голос той деревенской тетки, у которой она спрашивала дорогу.

– Ты тут, что ли? – повторил тот же голос. – Женщина, ты чего не отзываешься? У тебя все в порядке? Может, тебе там плохо стало? Может, тебе помочь нужно?

И тут Надежда заорала во всю силу своих легких:

– Помогите! Спасите! Караул! Убивают! Грабят! На помощь!

– Заткнись! – рявкнул на нее Шестипалый и попытался ладонью закрыть Надежде рот.

Надежда укусила ладонь. Это было противно, рот наполнился жесткими волосками, но эффект был достигнут – Шестипалый взвизгнул, отдернул руку и затряс ею в воздухе:

– Кусается, стерва!

Надежда же снова завопила:

– Спасите! Помогите! Грабят! Пожар!

Почему она добавила «пожар», не совсем ясно. Должно быть, это слово всплыло из глубин подсознания. Когда-то на лекции по основам безопасности ей внушили, что, если ночью неизвестные ломятся к вам в квартиру, нужно кричать именно «пожар», тогда соседи точно придут на помощь.

За дверью тоже отреагировали.

– Сейчас, сейчас, женщина, мы тебя вызволим! Мы все тут, и мужики тоже! Степаныч, Михалыч, заходите сзади, чтобы никто не ушел! Витька, лезь в окно! А ты, Гришка, беги за участковым Василием Макарычем, скажи, чтобы непременно табельное оружие прихватил! Главное дело, Мухтара с цепи не спускайте, а то он их насмерть загрызет, а они живые для суда нужны!

Тут же из-за двери послышался собачий лай – правда, какой-то визгливый и несерьезный для грозного Мухтара. А в следующую секунду оконное стекло разлетелось на мелкие куски и что-то с металлическим грохотом покатилось по полу.

– Сколько же их там? – испуганно вскрикнул Шестипалый, отступая к двери.

– Бежать надо! – Бритоголовый тоже метнулся в прихожую, но на пороге на мгновение остановился, обернулся, взглянул на Надежду и прошипел: – Смотри у меня! Мы тебя из-под земли достанем!

Затем он выскочил в прихожую – и оттуда донеслись оглушительный грохот, вопль, грохнула входная дверь. Затем – уже с улицы – снова послышались заливистый собачий лай, удаляющиеся шаги, и наконец все стихло.

Надежда перевела дыхание.

Дверь открылась, и в комнату вошла та самая женщина, которую она встретила по дороге. Она была все в том же ситцевом халате, только накинула поверх него зеленую вязаную кофту.

– Ну, как ты здесь – живая? – осведомилась вошедшая. – Ох ты господи, они тебя связали!

Она ловко освободила Надежду от веревок, огляделась.

– Это кто же такие были? – осведомилась, убедившись, что жертва преступников спасена.

– Бандиты, наверное, кто же еще… – уклончиво ответила Надежда.

– Надо же! Никогда у нас в Шепелеве бандитов не было. Пьяниц – сколько угодно, каждый второй, самогон варили, а бандитов… что им здесь делать?

– Спасибо вам! – проговорила Надежда, отдышавшись и растерев онемевшие руки. – А где все остальные? Я их тоже хочу поблагодарить. Вы меня спасли…

– Остальные? Какие остальные?

– Ну, как же! Степаныч, Михалыч, Гришка…

– Да какой там Гришка! – тетка рассмеялась. – Это я так, для острастки кричала, чтобы бандитов этих спугнуть! А так в деревне, кроме меня, только слепая баба Маня да хромая баба Дуся. Но они-то из дома давно уже не выходят…

– Но как же… ведь кто-то в окно прыгнул…

– Да это я ведро бросила, тоже для острастки! – и она показала на валяющееся посреди комнаты оцинкованное ведро.

– А кто на них в сенях напал? Я же оттуда грохот слышала и крик…