Ночной администратор

Ривер-хауз был представлен огромных размеров англичанкой с идеально уложенными локонами, упакованной под Маргарет Тэтчер. В официальной жизни она была миссис Кэтрин Хэндисайд Дарлинг, экономический советник посольства Великобритании в США, Вашингтон, но в своем кругу ее звали Милашка Кэти. Уже десять лет она держала в руках все нити связи Уайтхолла с бесчисленными американскими спецслужбами. У нее, как у священника, был собственный приход, состоящий из служащих военных, морских, воздушных, сухопутных и прочих федеральных, центральных и национальных ведомств, включая всемогущих наушников и шептунов из личной охраны обитателей Белого дома – абсолютно здоровых, чуть-чуть больных и опасно невменяемых, которых она использовала, с которыми вела переговоры и которых запугивала и шантажировала, принимая за своим знаменитым обеденным столом.

– Вы слышали, Кай, как он обозвал меня, этот монстр, этот тип? – загудела она, обращаясь к узкогубому сенатору в строгом двубортном костюме. Она приставила палец к виску Гудхью как пистолет. – «Жемагог»! Меня! Он назвал меня жемагогом! Большей политической бестактности вы не припомните! Я скромная мышка! Чудище! Вянущая фиалка! А еще христианином себя называет!

Вокруг смеялись. Без шумной Кэти уже нельзя было и вообразить ни одного подобного сборища.

Представители продолжали прибывать. Группки рассыпались, составлялись новые. «Салют, Марта!.. Привет, Уолт!.. Рад видеть…» – слышалось тут и там.

Кто-то подал знак, и, побросав бумажные стаканчики в мусорную корзину, толпа прошелестела в просмотровый зал. Самые скромные вслед за Амато направились в передние ряды. На дорогих местах в центре Нил Марджорэм, заместитель Даркера в группе по изучению снабжения, весело пересмеивался с рыжеволосым американским агентом, у которого на лацкане значилось: «Центральная Америка – финансирование».

Свет погас. Какой-то шутник выкрикнул: «Мотор! Начали!»

Берр в последний раз бросил взгляд на Гудхью. Тот откинулся на спинку кресла, созерцая потолок, словно меломан в концертном зале, знающий программу назубок.

Первым выступил Джо Стрельски.

* * *

Лучшего поставщика дезинформации, чем Джо Стрельски, придумать было трудно. Берр поразился. Ему нередко приходилось сталкиваться с такого рода товаром, но только сейчас он понял: чем занудней обманщик, тем удачливей. Если бы Стрельски с ног до головы был опутан проводами детектора лжи, то ни одна стрелка не шелохнулась бы. Им тоже было бы очень и очень скучно. Стрельски говорил пятьдесят минут, и, когда он закончил пространный доклад, стало ясно, что еще одной минуты не выдержал бы никто. Его тяжеловесная монотонная речь превратила в пепел самые сенсационные сведения.

Имя Роупера Стрельски произнес вскользь, хотя в Лондоне склонял без угрызения совести. «Наша цель – Роупер. Роупер – центр паутины…» Но сейчас, в Майами, перед смешанной аудиторией из английских и американских агентов, имя Роупера было предано забвению, и когда Стрельски стал флегматично представлять появляющихся один за другим на экране действующих лиц, центральной фигурой неожиданно оказался д-р Пауль Апостол, «известный нам как главный посредник мафиозных картелей и крупнейший из дельцов Западного полушария…».

Стрельски невыносимо нудно рассказывал о «засечении» Апостола, «как стержневой задаче нашего первоначального расследования», предложив слушателям вымученное сообщение на тему «успешной деятельности агентов Флинна и Амато» по установке прослушивающих устройств в нью-орлеанском офисе доктора». Если бы Флинн и Амато меняли трубы в мужском сортире, Стрельски, наверное, рассказал бы об этом с большим интересом.

Отменно утомительной интонацией, читая по приготовленному заранее тексту, не обращая внимания на запятые и делая паузы в совершенно невероятных местах, он очень скоро почти усыпил аудиторию:

– Основанием для операции «Пиявка» являются многочисленные данные разведки, полученные из различных источников, о том, что три ведущих колумбийских картеля подписали взаимные мирные соглашения, представляющие собой предварительную договоренность о создании общего военного прикрытия, соразмерного с их финансовыми возможностями и способного противостоять угрозе, которая, по их представлению, над ними нависла. – Стрельски перевел дух. – Угроза для них заключается, во-первых, – Стрельски еще раз остановился, – в возможном вооруженном вмешательстве Соединенных Штатов с согласия правительства Колумбии. – Последовала еще одна остановка, правда, не очень продолжительная. – Во-вторых, в растущей силе неколумбийских мафиозных картелей, главным образом в Венесуэле и Боливии. В-третьих, в самостоятельных действиях колумбийского правительства при поддержке американских служб.

«Аминь», – мысленно произнес Берр, завороженный и восхищенный.

История вопроса точно уже никого не интересовала, именно поэтому Стрельски ударился в ее пересказ.