Ночной хозяин

Теперь пора было собираться в небольшую поездку, которую он задумал вчера после разговора с Вулфом.

Ар Стрегон надел особую походную портупею с большим количеством нашитых на нее кармашков и привязанных к ней амулетов.

Пробежал пальцами по ячейкам пояса и грудного ремня, проверяя комплектность фокусов [29].

Вложил в кобуру заряженный пистолет, проверил расположение запасных зарядных трубок — три обычных, одна с зачарованной пулей, и еще одну обычную он заменил на серебряную.

Ощупал Волей заклятие на лезвии меча — обновления пока не требовалось.

Повесил скьявону на пояс.

Спустился в конюшню и потребовал от сонного конюха оседлать серую кобылу. Ей он доверял гораздо больше, чем полумертвому каурому.

Выехал из поместья он в серой предрассветной мгле. Ему навстречу попались возвращающиеся от старого замка участники процессии. Капеллан, Датчс и Адлер, ожидаемо, остались в бдении у погребального алтаря.

Оттавио пропустил идущих, вежливо приподняв шляпу, поздоровался с дамами, и направил кобылу вниз, к реке.

4

Заречная деревня встретила Оттавио мычанием выгоняемых на стерну коров, запахами свежеиспеченного хлеба и плывущим по улицам дымом домашних очагов. К чести владетелей Брюнне, селение выглядело вполне зажиточно и солидно. Некоторые крыши наиболее богатых домов были даже крыты черепицей, а не соломой. По центральной улице были проложены деревянные мостки для пешеходов. Деревенский храм возносил к небу стеллу, оканчивающуюся черной шестилучевой звездой, на высоту фаддена.

В деревне была также и вполне прилично выглядящая бирштубе — пивная.

Оттавио привязал кобылу за железное кольцо к имевшейся у сельского колодца каменной поилке и, сняв шляпу, перешагнул порог пивной, из которой невыносимо притягательно пахло жареными сосисками. Хозяин, тощий мелкий мужик с испещренным оспинами бородатым лицом, повернулся навстречу неожиданному гостю.

— Чего изволит благородный господин? — в тоне хозяина слышалась некоторая неуверенность, однако не было ни капли подобострастия и лживого радушия, свойственного речам почти всех владельцев городских трактиров.

— Поджарь мне пяток яиц с беконом. Пива темного большую кружку. Сосиски давай. — Оттавио бросил мужику монету достоинством в три коппера, — и пошли кого-нибудь за вашим шуляйтером [30], у меня к нему разговор есть.

— Сейчас все будет, господин, — заскорузлые пальцы хозяина пивной привычно ощупывали края монеты, необрезанный трешник ему был явно в диковинку.

Оттавио расположился возле очага и привычно потянул в себя его благословенное тепло, но вовремя опомнился, пока не погасил огонь окончательно. Хмурая немолодая женщина принесла ему чугунную сковордку, на которой шкворчали пожаренные яйца и два солидных ломтя бекона. Во второй заход поставила перед Оттавио деревянную кружку пива, больше напоминающую малый бочонок, и тарелку, с горкой наполненную исходящими горячим жиром колбасками. Справа на постеленное почти чистое полотенце выложила ломоть свежего ячменного хлеба. Оттавио счастливо вздохнул запах горячей пищи и неторопливо принялся за еду.

Шуляйтер явился к концу завтрака. Он явно готовился к разговору с благородным, одел чистую рубаху и праздничный кафтан. На грудь он повесил оловянную бляху с оттиснутой на ней оленьей головой — бытовое тавро Брюнне, которое они ставили на принадлежащие им вещи.

Оттавио кивнул бауэру, приглашая его за стол. Несмотря на разницу в статусах, заставлять степенного, в годах, мужика стоять было невежливо. Ар Стрегон тщательно подчистил куском хлеба остатки яичницы со сковороды — дурацкая привычка оставшаяся со времен походной жизни.

— Пива, шуляйтер?

— Можно, ваша милость. Благодарствуем.

— Как твое имя?

— Ганс, ваша милость.

— Обращайся ко мне «господин». Я райхснайт, а не владетель.

— Хорошо, господин…

— Отто.

— Господин Отто.

— Дай шуляйтеру пива и оставь нас. И жена твоя пусть не заходит, у нас разговор на двоих, — обратился Оттавио к хозяину пивной. Тот молча кивнул, принес еще одну кружку и вышел через заднюю дверь.

— О чем хочет поговорить господин? — так же, как и хозяин питейной, без всякого подобострастия спросил Ганс.

Оттавио изобразил неуверенность, вильнув взглядом в сторону и якобы нервно облизав губы.

— Я гость замка Фертсайтхайт. И вот там, когда мне расседлывали коней, конюшие болтали, — он прервался, как будто вновь испытал прилив нерешительности, — ну, болтали, что в деревне, что за рекой есть Старая Женщина. Мол, много чего может и умеет — настоящая, мол.

Шуляйтер помолчал, внимательно глядя на гостя. Неторопливо отпил пива. Огладил густую спутанную бороду. Потрогал свой оловянный символ власти. Вздохнул.

— У господина есть нужда, в которой не могут помочь городские колдуны?

— Верно, есть. Все ты правильно понял, Ганс. Есть нужда. Нужда есть, а проблем от меня не будет. Слово даю.