Ночной огонь

— Мелли изнасиловали. Она не покончила с собой, Ленни. Прости, что говорю о таких страшных вещах, но кто-то убил ее, возможно, тот же насильник. Видите ли, она упала с лестницы среди ночи. И нигде не было свечи.

— Но миссис Пепперолл утверждала, что Мелли терзалась угрызениями совести и …

— Совести? О чем? Ее изнасиловали, Ленни! Она ничего не сделала! Девочке было всего пятнадцать лет!

Ленни окинула невестку долгим взглядом, но наконец выговорила:

— Пожалуй, я сыграю французскую балладу. Вскоре к ним присоединились джентльмены, и правила хорошего тона требовали, чтобы Берк играл роль радушного хозяина, пока гости не решили отправиться спать. Только около полуночи он наконец закрыл за собой дверь в спальню, облегченно вздохнул и начал раздеваться. Ариель поднялась наверх несколькими минутами раньше. Она уже лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и свеча бросала мягкие отблески на очертания худенькой фигурки. Берк, зная, что она не спит, стиснул зубы и голосом, могущим принадлежать исключительно лорд-майору, объявил:

— Ариель, немедленно встань. Я хочу тебя видеть. Ни малейшего движения. Берк затаил дыхание, надеясь, против всякого здравого смысла.

— Ариель, я велел тебе подняться. Больше я повторять не намерен.

Он был обнажен и, не успев потянуться за халатом, увидел, как она села на постели и взглянула на него. Подумав, что Ариель сейчас начнет умолять его, Берк насторожился. Но она ничего не сказала, только соскользнула с кровати. На ней была ночная сорочка.

— Сними рубашку. Сейчас же. Я, помнится, велел тебе, чтобы ты никогда ее не надевала.

Руки Ариель взлетели к длинному ряду пуговиц, чуть помедлили и начали расстегивать их.

— Быстрее.

Берк снова почувствовал эту проклятую боль в груди, когда ее движения стали лихорадочными, а пальцы рвали и тянули крохотные пуговки. Наконец Ариель сорвала сорочку и замерла перед ним. Берк вытянул руку. Она не двигалась. Глаза были закрыты.

— Открой глаза!

Ариель без колебаний повиновалась. Его пальцы легко погладили ее по груди. Берк не сводил с нее глаз и, успев к этому времени хорошо узнать жену, заметил, как в этих ясных голубых глазах нарастает ужас, хотя она старалась сохранить бесстрастное выражение лица. Берк медленно провел ладонью по ее животу, сверху вниз, позволяя пальцам запутаться в мягких завитках, чуть темнее, чем роскошные тициановские волосы, и услыхал, как она со свистом втянула в себя воздух, почувствовал ее отчаянное желание сорваться с места и бежать, сама не зная куда. Но Ариель не шевельнулась.

Берк сходил с ума от желания, но не желал поддаваться страсти. Он осторожно подхватил Ариель На руки, понес к кровати, положил на постель и успел заметить искры бешеного гнева в глазах, прежде чем она поспешно опустила ресницы. Но Ариель даже не попыталась прикрыться, сознавая собственную беспомощность.

Берк сел на край кровати:

— Ариель!

Она против воли взглянула на него.

— Что ты чувствуешь? Прямо сейчас? Ариель уставилась на мужа, словно тот лишился рассудка, и нервно, растерянно пробежала языком по нижней губе.

— Ты испытываешь желание? На этот раз Ариель не смогла скрыть свою реакцию. Тихонько вскрикнув, она покачала головой.

— Понимаю. Сердишься на меня?

— Нет-нет. Честное слово. Я…устала. Прости меня, только скажи, что хочешь, и…

— Хочу обнять тебя и уснуть, держа тебя в объятиях.

Верный своему слову, Берк скинул халат и лег рядом. Ариель дрожала. Проклятье. Он притянул ее к себе и устроился поудобнее. Терпение. Главное — терпение.

— Я слишком устал, чтобы поцеловать твои прелестные ушки. Прости меня.

Он подумал, что Ариель заснула, но тут она неожиданно резко спросила:

— Лора — кто?

Безумная радость затопила Берка, но он нарочито небрежно ответил:

— Лора Хогберн. Не очень-то романтическая фамилия, но что тут можно поделать?

— Сменить ее!

Берк улыбался в темноте. Она начала язвить.

— Прекрасно! Восхитительно!

— Что ты сделал с ней?

«Интересно, — подумал Берк, — что она имеет в виду?»

Но вслух спросил:

— То есть, платил ли я ей деньги?

— Да.

— Конечно. Хочешь узнать, приезжал ли я к ней?

— Да.

— После того как я уехал из Лондона, чтобы похитить тебя, — ни разу. Я уже говорил тебе, помнишь? Хочешь узнать, бил ли я ее?

— Да, черт бы тебя побрал!

— Нет.

— Но что…

— Я спал с ней. В конце концов, именно этим занимаются с любовницами, не так ли?

— Значит, она привыкла делать и поступать именно так, как приказывают мужчины, и быть той, кем они хотят ее видеть?

— Скорее всего, так, — согласился Берк. — В конце концов, она зарабатывает себе на хлеб, ублажая мужчин. Содержанки делают это с большой охотой и искусством, получая немало денег на собственные нужды.

Ариель замолчала. Так, значит, она была права! Содержанок не бьют просто потому, что они могут в любой момент уйти от покровителя. Совсем не то, что жены, у которых нет иного выбора.