Ночной рейд

— Уверен, что у них были какие-то соображения.

— Разнообразные, — сказал Финн, — но ни одно из них не убеждает. Жюль Гуэррьер одной ногой был в могиле. В соответствии с заключением судебно-медицинского патологоанатома, который проводил вскрытие, у него была эмфизема, желчнокаменная болезнь, атеросклероз — это последнее заболевание, вероятно, и погубило его, — ревматоидный артрит и рак предстательной железы. — Финн взглянул, едва улыбаясь. — Чудо, что человек сумел прожить так долго с этими заболеваниями.

— Следовательно, Жюль умер естественной смертью.

— У него было много причин для этого.

— А что об этом Жане Ваучере?

Финн прочитал то, что было в докладе.

— Выходец из добропорядочной семьи. Хорошее образование. Арестов нет, ничто не указывает на причастность к делу радикалов. Женат, двое детей, девочки, замужем за честными тружениками. Гуэррьер нанял Ваучера в мае шестьдесят второго года. Насколько нам известно, он был абсолютно предан премьеру.

— Нет ли у вас причин подозревать нечестную игру?

— Откровенно говоря, нет, — ответил Финн. — Но смерть известной личности требует строгого внимания к деталям, чтобы не возникали сомнения и споры позднее. Этот случай следовало бы отнести к разряду рутинных. К сожалению, Ваучер бросил тень сомнения на расследование.

— Каким образом?

— Он клянется, что Анри Вийон навещал Гуэррьера тем вечером, о котором идет речь, и был последним человеком, который видел премьера живым.

У Сарве был вид человека, сбитого с толку.

— Это невозможно. Вийон выступал с речью на открытии центра искусств на расстоянии двести миль. Его видели тысячи людей.

— На самом деле миллионы, — сказал Финн. — Событие транслировали по национальному телевидению.

— Мог ли Ваучер убить Жюля и выдумать все эти сказки в качестве алиби?

— Не думаю. У нас нет даже намека на доказательство того, что Гуэррьер был убит по политическим мотивам. Аутопсия ясная. Ваучеру не требуется алиби.

— Но его заявление, что Вийон приходил к Гуэррьеру? Какая цель во всем этом?

— По нашим данным, она не установлена, ее нет, но его утверждение непоколебимо.

— Возможно, у него галлюцинации, — сказал Сарве.

Финн наклонился вперед в кресле.

— Он не сумасшедший, мистер Сарве. Вот в чем дело. Ваучер потребовал, чтобы ему дали сыворотку истины, ввели в гипнотическое состояние и затем тестировали на детекторе лжи. — Финн перевел дыхание. — Мы назвали это блефом, но результаты оказались убедительными, он не блефовал. Ваучер говорит правду.

Сарве уставился на него, не в силах произнести и слова.

— Мне хотелось бы, чтобы у полиции были все ответы на все вопросы, но у нас их нет, — признался Финн. — Весь дом проверили эксперты из нашей лаборатории. За одним-единственным исключением, все отпечатки пальцев, которые они сняли, принадлежали Гуэррьеру, Ваучеру, горничной и повару. К сожалению, все отпечатки на ручке двери спальни стерты.

— Вы упомянули исключение.

— Мы обнаружили странный отпечаток правого указательного пальца на звонке входной двери. Нам еще предстоит его идентифицировать.

— Это еще ничего не доказывает, — сказал Сарве. — Он может принадлежать продавцу, почтальону или даже кому-то из ваших людей, проводящих расследование.

Финн улыбнулся.

— Если это было бы именно так, компьютер в нашем отделе идентификации определил бы его за две секунды или даже менее. Нет, это кто-то из тех, кого нет в нашей картотеке.

Он сделал паузу, изучая страницу в папке.

— Довольно интересно то, что мы приблизительно установили время, когда неизвестные звонили в дверь. Секретарь Гуэррьера, миссис Молли Сабан, принесла ему тарелку куриного супа, он же болел гриппом. Пришла около восьми тридцати, нажала кнопку звонка, передала суп Ваучеру и ушла.

Она была в перчатках, поэтому следующий обнаженный палец того, кто пришел, оставил четкие отпечатки.

— Куриный суп, — сказал Сарве, — вечное лекарство от всех болезней.

— Благодаря миссис Сабан нам известно, что кто-то подходил к дому Гуэррьера где-то после восьми тридцати в тот вечер, когда он умер.

— Если мы поверим словам Ваучера, то каким образом Вийон мог быть в двух местах одновременно?

— Не представляю.

— Расследование закрыто официально?

Финн кивнул.

— Продолжение не приведет ни к какому положительному результату.

— Я хочу, чтобы вы вновь открыли его.

Единственной реакцией была вопросительно поднятая Финном одна бровь.

— Сэр?

— В конце концов, в этой истории Ваучера может что-то и оказаться, — сказал Сарве.

Он передал через стол Финну доклад Шо.

— Только что получил от английского секретного агента. Здесь предполагается связь между Анри Вийоном и известным киллером. Проверьте, есть ли что-нибудь, что могло бы подтвердить такую возможность. И нужно провести повторное вскрытие.

Вопросительно поднялась и вторая бровь Финна.

— Получение разрешения на эксгумацию может оказаться сложным делом.

— Разрешения на эксгумацию не будет, — резко сказал Сарве.

— Ясно, премьер-министр, — сказал Финн, понимая, о чем говорит Сарве. — Всё будет выполнено под покровом строжайшей секретности. Лично сам прослежу за всеми деталями.