Ночной цирк

— Она была погружена в свои мысли, — продолжает Виджет, вытряхивая из пакетика остатки попкорна. — Ничего не говорила и толком не слушала, хотя я пытался объяснить, о чем именно мы просим. Скажи я ей, что мы хотим завести летающих бегемотов вместо котят, и она бы ответила, что не возражает. Но Бейли же нам нужен не просто так, верно?

— Не знаю, — вздыхает Поппет.

— Что ты вообще знаешь?

Поппет вглядывается в ночное небо. Оно почти полностью затянуто темными облаками, но в просветах виднеются несколько мерцающих созвездий.

— Помнишь, мы были в Старгейзере, и я увидела что-то яркое, но не могла понять, что это было?

Виджет кивает.

— Это была факельная площадь. Вся площадь, не только сам факел. Залитая огнем и светом, пышущая жаром. А потом… Я не знаю, что произошло потом, но Бейли тоже был там. В этом я абсолютно уверена.

— И это скоро должно произойти? — уточняет Виджет.

— Думаю, очень скоро.

— Может, нам его похитить?

— Видж, я серьезно.

— И я серьезно. Мы вполне можем это сделать. Прокрадемся в дом, дадим по голове чем-нибудь тяжелым и, по возможности не привлекая внимания, притащим сюда. Например, поставим столбом, чтобы люди принимали его за городского пьяницу. Погрузим в поезд, пока не очухался, а там уже у него и выбора-то не останется. Быстро и безболезненно. Ну, для нас безболезненно. Хотя тяжести таскать все-таки придется.

— Вряд ли это хорошая идея, Видж, — вздыхает Поппет.

— Ой, да брось ты, будет весело, — пихает ее в бок Виджет.

— Сомневаюсь. Мне кажется, мы уже сделали все, что должны были сделать, и теперь нужно просто ждать.

— Ты в этом уверена?.

— Нет, — тихо признается Поппет.

Чуть погодя Виджет отправляется на поиски чего-нибудь съедобного, а Поппет остается ждать Бейли, время от времени оглядываясь на часы.

Совпадения: оттенки красного

Лондон, 31 октября — 1 ноября 1901 г.

«Любую ночь в цирке по праву можно назвать волшебной, — писал герр Фридрих Тиссен, — но ночь накануне Дня всех святых — это нечто исключительное. Даже воздух кажется таинственным».

В этом году Хеллоуин пришелся на ясную холодную ночь. Шумная толпа кутается в теплые пальто и шарфы. Маски пользуются спросом, и большинство лиц скрыто за черными, белыми и серебристыми кожаными лоскутами.

Сегодня цирк освещен не так ярко, как обычно. Кажется, что отовсюду ползут тени.

Появление Чандреша Кристофа Лефевра проходит незамеченным. Он выбирает себе серебристую маску из корзины у ворот и натягивает на голову. Кассирша не узнает его, когда он покупает билет, как все прочие посетители.

Он бродит по цирку как сомнамбула.

Человек в сером костюме не надевает маски. Он прогуливается неспешной, почти ленивой походкой. Просто бесцельно бродит от шатра к шатру. В некоторые заглядывает, другие обходит стороной. Покупает чашку чая и ненадолго задерживается на площади, глядя на факел, а потом снова отправляется блуждать по извилистым тропинкам между шатрами.

Он никогда раньше не бывал в цирке, и ему здесь, похоже, нравится.

Чандреш неотступно следует за ним. Заходит в те же шатры, смотрит, как он расплачивается за чай в киоске на площади. Чандреш тщетно пытается разглядеть на земле тень человека в сером костюме, но ему мешает постоянно меняющееся освещение.

Чандреш единственный, у кого он вызывает интерес. Несмотря на его высокий рост, безупречный серый костюм и цилиндр, прохожие не смотрят на него даже мельком. Продавщица в киоске, выдав ему сдачу, моментально забывает о его присутствии и переключается на следующего покупателя. Он скользит по цирку, словно тень, зажав в руке трость с серебряным набалдашником, которой не пользуется.

Чандреш несколько раз теряет его в толпе, когда серый костюм растворяется в мелькании черного и белого с вкраплениями разноцветных пятен — нарядов посетителей цирка. Спустя несколько мгновений он находит его снова, но успевает испугаться так, что у него трясутся руки. Он постоянно похлопывает себя по карману пальто, проверяя его содержимое.

Чандреш что-то бормочет себе под нос. Оказавшись достаточно близко, чтобы услышать это, прохожие окидывают его удивленными взглядами и стараются отойти подальше.

У Чандреша, в свою очередь, тоже есть преследователь. Чандреш не узнал бы его, даже случись им столкнуться нос к носу, но молодой человек все равно держится на расстоянии. Все внимание Чандреша поглощено господином в сером костюме, и он ни разу даже не взглянул на мужчину, смутно напоминающего его секретаря.

Марко неотступно следит за Чандрешем своим цепким серо-зеленым взглядом. Он не надел маску, однако с таким лицом его могла бы узнать только Селия, а она сейчас занята.