Ночной цирк

Едва оказавшись на ногах, Селия отнимает руку и, отступив, прислоняется к стене. Жар тут же начинает спадать.

— Простите меня, — шепчет она, переводя дыхание. — Я не ожидала.

— Прошу меня извинить, — говорит Марко. За оглушительным стуком собственного сердца он ее почти не слышит. — Хотя я не очень понял, что именно произошло.

— Я весьма чувствительна к чужой энергии, — объясняет Селия. — У людей вроде вас или меня она проявляется особенно сильно. Я… я просто еще не привыкла к вашей.

— Могу лишь надеться, что вам эти ощущения были так же приятны, как и мне.

Селия ничего не отвечает, и, чтобы удержаться от искушения дотронуться до нее еще раз, он распахивает перед ней дверь, ведущую к винтовой лестнице.

Они вместе выходят в залитый лунным светом зал. Эхо шагов гулко разносится под сводами.

— Что происходит с Чандрешем? — спрашивает Селия, вспоминая упавший за ужином бокал и пользуясь шансом нарушить тяжелое молчание, чтобы хоть чем-то отвлечь себя от непреходящей дрожи в руках.

— Он стал очень рассеян, — со вздохом отвечает Марко. — С того самого дня, как открылся цирк, ему все труднее сосредоточиться. Я стараюсь поддерживать его по мере сил, но боюсь, что это не слишком хорошо сказывается на его памяти. Я не знал, что так получится, но, учитывая судьбу покойной мисс Берджес, мне начинает казаться, что это отнюдь не худший вариант.

— Всему виной неоднозначность ее положения. Она жила жизнью цирка, ему при этом не принадлежа, — говорит Селия. — Уверена, происходящее в цирке не так-то легко осмыслить и принять. Хорошо, что вы можете присмотреть за Чандрешем.

— Именно, — кивает Марко. — Мне очень жаль, что нет способа защитить тех, кто находится за пределами цирка, подобно тому, как факел защищает его изнутри.

— Факел? — переспрашивает Селия.

— Он создан для нескольких целей. В первую очередь, это мой канал связи с цирком, но он еще и своего рода оберег. К сожалению, я не учел, что он защищает лишь обитателей цирка.

— Я вообще не учла возможность создания оберегов, — вздыхает Селия. — Не думаю, что я изначально понимала, сколько людей станет невольными участниками нашего поединка.

В центре зала она замедляет шаг и замирает, опустив голову.

Марко тоже останавливается, но молчит, ожидая, что заговорит она.

— Вы не виноваты в том, что произошло с Тарой, — еле слышно шепчет она. — Что бы вы или я ни сделали, обстоятельства могли сложиться точно так же. Никого нельзя лишать права выбора, это был один из первых уроков, которые преподнесла мне жизнь.

Марко кивает, а затем подходит к ней вплотную.

Он протягивает руку и легко проводит пальцами по ее ладони.

Знакомое ощущение пронизывает ее с прежней силой, но вокруг ничего не происходит. Воздух так же наэлектризован, но люстры на потолке остаются неподвижными.

— Что вы делаете? — спрашивает она.

— Вы говорили об энергии, — говорит Марко. — Я пытаюсь настроить нас на одну волну так, чтобы вы не крушили здешний хрусталь.

— Если я что-то и разобью, то наверняка смогу исправить, — замечает Селия, но не отнимает руки.

Избавленная от необходимости переживать за последствия, она может не сопротивляться ощущениям и отдается им целиком. Они пронизывают ее насквозь. Что-то похожее она испытывала, входя в созданные им шатры, — трепет от соприкосновения с чем-то чудесным и невероятным, — только в сотни раз сильнее. Жар от прикосновения к его коже разливается по всему телу, хотя сплетаются только их пальцы. Взглянув на него, она снова встречает ищущий взгляд серо-зеленых глаз, но уже не отворачивается.

Не говоря ни слова, они смотрят друг на друга, и мгновения превращаются в вечность.

Лишь когда в зале раздается бой часов, Селия вздрагивает и приходит в себя. Стоит ей отпустить руку Марко, как она жалеет об этом и хочет прикоснуться к нему снова. Но за этот вечер произошло столько всего, что она чувствует себя совершенно обессиленной.

— Вы отлично маскируетесь, — говорит она. — Сейчас я чувствую ту же энергию, что обжигает меня во всех созданных вами шатрах. Однако я никогда не ощущала ее, просто встречаясь с вами.

— Умение вводить в заблуждение — одно из моих преимуществ, — улыбается Марко.

— После того как вы стали объектом моего пристального внимания, сделать это вам будет гораздо сложнее.

— Мне лестно быть объектом вашего внимания, — говорит он. — Спасибо вам за все. За эту прогулку.

— Прощаю вам украденную шаль.

Они обмениваются лукавыми улыбками.

А потом она исчезает. Обычный фокус — отвлечь его внимание ровно настолько, чтобы незаметно выскользнуть за дверь, вопреки жгучему искушению задержаться еще хотя бы ненадолго.

В игротеке Марко обнаруживает ее шаль, небрежно брошенную поверх его пиджака.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Совпадения