Ночной цирк

Чандреш уже поворачивается было к стоящей неподалеку коробке с документами, но запертый ящик влечет его, словно магнит.

Ключа на столе не видно. На других ящиках замков нет.

Он не помнит, запирался ли этот ящик изначально, когда в кабинете стояли только стол и шкаф, отчего помещение казалось гораздо просторнее.

Потратив несколько минут на поиски ключа, он теряет терпение и возвращается к себе в кабинет, чтобы вытащить серебряный кинжал из пробковой мишени на стене.

Лежа на полу у стола, он рискует сломать замок в тщетных попытках отпереть его, однако в конце концов его настойчивость вознаграждается щелчком отпирающейся задвижки.

Отставив нож на полу, он выдвигает ящик и обнаруживает в нем только книгу.

Он вынимает ее из ящика — внушительных размеров фолиант в кожаном переплете. Книга оказывается значительно тяжелее, чем он ожидал, и выпадает из рук, глухо ударяясь о стол.

Она пыльная и старая, кожа потерта, корешок обтрепан на краях.

После секундного колебания Чандреш переворачивает обложку.

Почти на всю первую страницу раскинулся рисунок ветвистого дерева, покрытого непонятными символами и значками. Их так много, что белый фон почти весь скрыт под чернилами. Чандреш не в состоянии расшифровать эти знаки, он не может даже разобрать, складываются ли они в слова или просто образуют узор. Некоторые символы кажутся ему смутно знакомыми. Одни напоминают цифры, другие — египетские иероглифы. В целом же это похоже на татуировку Тсукико.

Аналогичные символы встречаются и на других страницах, хотя на них преимущественно наклеены вырезки из разных документов.

Пролистав несколько страниц, Чандреш замечает, что на каждом клочке бумаги стоит подпись.

Довольно быстро он понимает, что знает, кому эти подписи принадлежат.

И лишь дойдя до страницы, где детскими каракулями выведены имена близнецов Мюррей, он догадывается, что в книге записаны имена всех, кто так или иначе связан с цирком.

Приглядевшись еще внимательнее, он видит, что на каждой странице приклеена прядь волос.

В самом конце книги перечислены имена всех основателей цирка. Одного имени почему-то нет. Еще одно оказывается вычеркнутым.

Последняя страница отмечена его собственной подписью, замысловатым сплетением «Ч» и «К», аккуратно вырезанным из письма или какого-то документа. Чуть ниже, в окружении букв и символов, приклеена прядь черных как смоль волос. Рука Чандреша невольно тянется к шее, касаясь кудрей над воротником.

По столу мелькает чья-то тень, и Чандреш вздрагивает от неожиданности. Книга захлопывается и падает у него из рук.

— Сэр?

На пороге комнаты стоит Марко, вопросительно глядя на него.

— Я… Мне казалось, ты отпросился на сегодня, — говорит Чандреш.

Он бросает взгляд на книгу, а затем снова на Марко.

— Так и есть, сэр. Просто я кое-что забыл. — Марко пробегает глазами по вороху документов и чертежей на полу. — Могу я поинтересоваться, чем вы заняты, сэр?

— Я хотел задать тебе тот же вопрос, — огрызается Чандреш. — Что это значит? — Он вновь раскрывает книгу, с шорохом пролистывая страницы.

— Это информация, касающаяся цирка, — отвечает Марко, не глядя на книгу.

— Какого рода информация? — допытывается Чандреш.

— У меня собственная система записи, — объясняет Марко. — Насколько вам должно быть известно, в том, что касается цирка, многое приходится держать под контролем.

— И как долго это продолжается?

— Что продолжается, сэр?

— Вся вот эта… чепуха, что бы она ни значила. — Он переворачивает несколько страниц, хоть и понимает, что прикасаться к ним ему неприятно.

— Я использую эту систему со дня создания цирка, — говорит Марко.

— Ты как-то воздействуешь на цирк, верно? На всех нас?

— Сэр, я всего лишь делаю свою работу, — в голосе Марко слышится раздражение. — И по правде говоря, мне не по душе, что вы роетесь у меня в бумагах без моего ведома.

Не обращая внимания на чертежи под ногами, Чандреш обходит вокруг стола и становится напротив Марко. Его покачивает, но голос звучит ровно.

— Ты работаешь на меня, и я имею полное право знать, что творится в моем собственном доме или с моими же проектами. Ты с ним заодно, верно? Все эти годы ты скрывал это, ты не имел права действовать у меня за спиной…

— У вас за спиной? — перебивает его Марко. — Вы не в состоянии понять даже сотой доли того, что происходит у вас за спиной. Того, что началось задолго до появления цирка.

— Я не для этого тебя нанимал, — вскипает Чандреш.

— Вы не могли не нанять меня, — заявляет Марко. — От вас ничего не зависит — и никогда не зависело. Более того, вас никогда не интересовало, что и как я делаю. Вы подписывали счета не глядя. «Деньги меня не интересуют», — говорили вы. Впрочем, вас вообще ничего не интересовало, вы все отдали мне на откуп.

Когда в голосе Марко закипает настоящий гнев, бумаги на столе приходят в движение. Замолчав, он отступает на шаг. Бумаги россыпью опускаются на стол и замирают.

— Ты был предателем с самого начала, — говорит Чандреш. — Лгал мне в лицо. Хранил черт знает что в этих книгах…

— В каких книгах, сэр? — спрашивает Марко.