Ночные всадники

На зимние квартиры намылился, понял Лыков. Ну, хорошо. Где-то там и Колобихин с Тистровым прячутся… Чтобы быть уверенным в успехе, Алексей выпросил у нижегородского полицмейстера ловкого человека, фон Бриггена. Тот незаметно сопроводил беглеца до Киева и сдал его тамошним сыскным.

Операция вошла в заключительную фазу. Надворный советник нервничал. Гаврила сейчас находился в трудной ситуации. Денег у него было мало. В банк за своими капиталами идти нельзя: Молодкин их выдал. Что сделает опытный убийца? Вдруг для получения средств пойдет на новое преступление? Тогда Лыкову не сносить головы.

Однако в Киеве, к удивлению сыщика, бандит хорошо устроился. Он поселился в номерах Сингосина на Фундуклеевской улице. Видимо, это был его давнишний притон. Сингосин открыл старому клиенту кредит, и тот зажил с комфортом. Затылков явно ждал. Кого? Очевидно, что главарей дела. Вот-вот, казалось, операция даст результат. Сыщик не мог разорваться на две части и доверил выполнить эту часть плана киевским коллегам. Да еще фон Бриггена отозвал. Это была ошибка.

Филеры киевского отделения сработали топорно. Гаврила заметил слежку и попытался сбежать. Хорошо хоть, не упустили… В итоге беглеца вернули обратно в Ковров и посадили в ту же камеру. Лыков рискнул, поставил на кон свою карьеру – и ничего не получил взамен.

Поиски продолжились. В полицию поступило важное сведение. Крестьянин Ксенофонт Полудкин держал почтовую станцию с чайной в большом селе Изотине. Завистливые соседи донесли, что он часто меняет пунктовых лошадей. Откуда берет? Яковлев, Лыков и оба владимирских надзирателя отправились в Изотино. Нагрянули, когда стемнело. Околоточные затаились на огороде. Вдруг кто побежит спасаться, да прямо на них? А полицейские чиновники ворвались в дом. Они приготовились воевать. Но внутри кроме хозяина и его семьи, никого не оказалось.

Обыск был в самом разгаре, когда с улицы послышался стук копыт. Подъехал какой-то экипаж.

– Это кто? – спросил Алексей у Полудкина.

– Почтва на Казань, – ответил тот равнодушно. И приказал сыну встретить приезжих. Лыков вышел на крыльцо. Вдруг в него выстрелили прямо из коляски. Пуля ударилась в стену совсем рядом.

– Гони! – дико крикнул седок вознице. Сыщик узнал в них Тистрова с Колобихиным.

Коляска рванула с места в карьер.

Мгновенно полицейские на дрожках устремились в погоню. Темно, ничего не видать… Преступники уходили на юг. Там в поле горел одинокий костер, возле него стоял мужик в полушубке. Присмотревшись, сыщик разглядел в свете костра реку с мостом. Что там делает караульщик? Если он сейчас задержит беглецов, те попадутся! Но как остановить мчащуюся коляску? Разве только выломать несколько плах… Нет, поздно.

– Не пускай, не пускай их через мост! – закричал Яковлев.

Но коляска уже перелетела на тот берег. Седоки что-то сказали караульщику, причем тот почтительно снял шапку. А когда помчались дальше, мужик взял топор и принялся рубить плахи на мосту!

– Что ты делаешь, дурак! – гаркнул исправник.

Но рьяный караульщик только усилил напор. Вот умелец! Когда полицейские выехали на берег, полотно моста уже было испорчено.

– Ты зачем это сделал, негодяй? – взвизгнул исправник, выскакивая их дрожек. – Я же тебя сгною за это!

– Так что, мне заплатили, – с достоинством пояснил рубщик с другого берега.

– За что? Чтобы ты мост сгубил?

– Ага. Вам их таперича не догнать.

– И чему же ты радуешься, скотина? – чуть не рыдая, поинтересовался Яковлев. – Ведь мы уже почти сблизились!

– А вот и нет. Я вам не дал!

– То-то и оно, что все из-за тебя!

– Подождите, Павел Матвеевич, – остановил причитания коллежского советника Алексей. Он подошел к самой воде, присмотрелся. Вброд реку не перейти, и починить мост быстро не удастся. Коляска гайменников скрылась в темноте. Они их упустили.

– Что же тебе наболтали? – спокойно, вполголоса спросил сыщик у мужика.

– Так что, к чужой жене седок намылился. А супруг-то догадывался. Догадывался, пра?

Вопрос был обращен к Яковлеву. Тот чуть не взвыл от досады.

– Вот дубина!

– Ага, я же и виноват, – хмыкнул рубщик. – Смотреть надо за бабой! А я пятишницу заработал. Потому попросили меня здеся покараулить. Ежели, значит, погоня за ними будет, то мост приговорить. Вот так и вышло!

– Как ты его в два счета сломал, – одобрил сыщик. – Ловко.

– Да я заранее подрубил, – стушевался мужик.

– А если бы ревнивца дома не оказалось? До утра бы здесь торчал?

– Ага! За целую ночь десятку обещали. Обходительные люди. Старый-то, старый! Борода седая, а до чужих жен охоч!

Собеседники помолчали. Потом мужик сказал:

– Ну, ладно, мне домой пора.

Кивнув полицейским, он принялся гасить костер…

Поиски возобновились. Стало ясно, что главари шайки никуда не сбежали, а прячутся в уезде. Что-то держало их здесь, но что?

Однажды вечером в управление полиции Коврова явилась дама лет сорока, в дорожном платье. Отцветающая женщина с закрашенной сединой в волосах… Лицо у нее было настолько печальное, что у Алексея кольнуло в сердце.

– Здравствуйте. С кем имею честь?

– Меня зовут Вера Афанасьевна Колобихина.