Ной. Всемирный потоп

Прийти к Хоар домой без приглашения я не могла – не так мы расстались, чтобы запросто приходить в гости. Поэтому я пошла на хитрость и устроила так, чтобы столкнуться с ней, когда она вышла из своих ворот. Мы посмотрели друг на друга, я изобразила смущение и сказала, что сожалею о случившемся. Хоар, не выказывая ко мне никакого расположения, сухо ответила, что она тоже сожалеет о том, что произошло между нами, и ушла по своим делам. Примирение состоялось, пусть между нами и не было особой сердечности.

На следующий день мы с Хоар немного поговорили через плетеную ограду, разделяющую наши дворы. Я посетовала на боли в пояснице, которых у меня на самом деле никогда не было, и спросила, не знает ли Хоар хорошего средства от этих болей. Мне было надо хоть как-то завязать разговор подлиннее. Хоар ответила, что от болей прекрасно помогает камень, нагретый в очаге и положенный на больное место. Я поблагодарила, мы еще поговорили немного, и мне удалось перевести разговор на долги и должников. Тут уже уместно было спросить, не оставил ли Ирад долгов после себя. Хоар ответила, что не оставил, но мог оставить, потому что мечтал затеять торговлю зерном, но не успел осуществить свою мечту.

«Вот как!» – сказала я себе. Торговля зерном – одно из самых прибыльных занятий. Ирад, оказывается, был не так прост, как нам казалось. «А уж не приложил ли к убийству руку торговец Элон?» – подумала я. Элон скор на расправу и не дает себе труда обуздать нрав свой. Он мог прийти на поле, один или с сыновьями, и убить Ирада! Элон скрытен и не стал бы говорить о том, что замышляет зло против Ирада, чтобы никто не подумал на него. Но муж мой, руководствуясь мудростью своей, может вывести Элона на чистую воду.

Я пошла к мужу моему, который строил Ковчег, и рассказала все ему, будучи не в силах хранить новость до вечера. Пока шла, прикидывала и так, и эдак, вспоминая, что знала об Элоне, и утвердилась в своем подозрении. Много рассказывали о том, как Элон в гневе побил кого-то. Начнет покупатель говорить, что зерно подмочено для того, чтобы казаться тяжелее, – жди беды. Элон подскочит, размахнется и ударит, а рука у него очень тяжелая. Если кто не уступит Элону дорогу, он может попытаться затоптать того конем, как это случилось с гадалкой Нушей. Если бы она не проявила несвойственное ей проворство и не укрылась бы за колючими кустами дикой сливы, конь затоптал бы ее насмерть. Разве Элон может допустить, чтобы у него появился соперник в торговых делах? Да никогда!

Муж выслушал меня, покачал головой и сказал, что подумает над этим вечером, когда будет отдыхать от своих праведных трудов. Я удивилась – почему бы ему не подумать прямо сейчас, ведь гвозди он забивает руками, а голова в это время свободна и может думать, что хочет. Сама я много о чем думаю, когда занята работой, под думы и работа быстрее идет. Но это его дело, пусть поступает как знает.

«Добыча идет навстречу благочестивому охотнику», – говорят люди. Когда я возвращалась домой, чтобы готовить ужин, мне навстречу шла Тера, одна из служанок в доме Элона. Тера – болтушка и никогда не упустит случая поговорить. Мы остановились и долго стояли, она говорила, а я слушала. Тера рассказала, как сильно избил Элон своего старшего сына Нухию за то, что тот (а он в тех же годах, что и Сим наш) осмелился не перечить, но советовать отцу. Нухия валялся в луже крови, и его никак не могли привести в чувство, пока не послали за знахарем Этаном. Если со своим сыном сделал Элон подобное, то что ему стоит убить чужого человека? Для него это как курице голову свернуть. А еще Тера поведала мне, что в последнее время дела Элона пошатнулись и удача совсем отвернулась от него. Что это, как не кара свыше за его злодеяние?

Вечером, когда муж мой лег рядом со мной на ложе, я рассказала то, что узнала от Теры, но мой рассказ не произвел на мужа никакого впечатления. Он ответил, что уже успел подумать про Элона и думает, что тот не убивал Ирада. «Почему ты так легко отказываешься подозревать Элона, но не отказываешься подозревать наших сыновей?» – спросила я. Муж ответил, что буйный Элон со своими не менее буйными сыновьями скорее бы забил Ирада до смерти, чем ударил бы ножом в спину. И он ни за что бы, как думает муж мой, не ограничился бы одним ударом. «Да и как Ирад мог подпустить к себе Элона сзади, не обернувшись? – добавил он. – И как Ирад мог повернуться к Элону спиной, если видел, что тот пришел не с добром? Я скорее стану подозревать Хоар, чем Элона».