Номенклатор. Книга первая

– Венера! – чуть ли не кричит от радости Гай, глядя сверху на выпавшие кости. И никто за столом не кусает от зависти и злости свои губы и тем более локти своих товарищей, до которых всяко легче дотянуться нежели до своих. А всё потому, что все знают лёгкий и добродушный нрав Гая, кто никогда не загордится перед своими товарищами, и если будет сверху смотреть, то только на свой бросок, а не на них. К тому же он всегда щедр за счёт своего выигрыша и готов его тут же разделить даже с проигравшими, кто и стал наполнителем его выигрыша.

– Латулл! – Кричит на весь зал Гай, взывая к трудолюбию, а больше, конечно, к здравомыслию хозяина заведения. Кому желательно бы поспешить явиться на этот зов его гостей, готовых заказать ещё вина, а если он проявит не бдительность и нерасторопность, то разгорячённые игрой игроки, ждать сильно не любящие, могут начать нервничать с желанием подраться и всё тут поразбивать, особенно головы незнакомым гражданам.

Но этот Латулл, столь всегда осмотрительный и предупредительный к вот таким нервным посетителям, как будто сквозь землю провалился и до него не только не докричаться, но и не досмотреться никак, сколько бы в сторону кухни не смотрели жаждущие ещё вина игроки.

Что начинает и их тревожить, знающих насколько Лакулл ответственный и бдительный хозяин. И всем начинает думаться, что тут из ряда вон выходящее событие случилось, раз его нигде нет. А это заставляет всех игроков из этой компании отвлечься и начать переглядываться в попытке понять, что сейчас тут такое происходит.

Ну а так как сейчас первое слово имеет Гай, как победитель в игре и желающий всех здесь угостить за теперь уже свой счёт, то ему и предоставляется это первое слово – давай, Гай, кричи. И Гай решает нужным ещё раз громко воззвать Латулла к его благоразумию.

– Латулл, этот расхититель могил, откликнись! – Прокричав, Гай, как и все за его столом игроки замирают в одном положении, прислушиваясь к тому, что происходит со стороны кухни. Но оттуда никаких ответных движений не доносится. И это начинает ещё больше тревожить и даже отчасти пугать всех тут собравшихся людей, с надеждой смотрящих почему-то на Гая. Кто, между прочим, никуда от стола не отходил и значит, не может знать, что тут происходит. И вообще с какой это стати все тут единодушно решили, что ему край интересно куда запропастился Латулл (он может и на сухую посидеть за игрой) и он здесь самый храбрый.

А на эти его затруднения на свой собственный счёт имеются вполне резонные соображения и обоснования, единодушно занимающие собой все взгляды его товарищей по столу. – Вот как тебе, Гай, в игре везёт. А это значит, что и в любом другом деле тебе повезёт. Так что нечего здесь упираться на месте, и давай, иди узнавать, где находится сейчас Латулл. А чтобы ты не сомневался сильно в себе, то мы тебя сейчас к этому подтолкнём.

Ну а Гай не приемлет никакого насилия над собой. И теперь уже он приступает к угрозам. – А теперь Латулл, сучий пёс, слушай меня. – Со всей своей грозностью орёт Гай. – Если ты на счёт три не откликнешься и не явишься сюда, то знай, что мы тебя больше ждать не будем, и уйдём отсюда к твоему конкуренту, Сецилию. – Гай на этом месте делает внимательную ко всяким движениям паузу, давая сообразить затаившемуся по его мнению Латуллу, как им объяснить такую свою задержку по времени и не появлению на глаза по их первому зову. – С прискорбием вынужден вам сказать, что я подвержен внезапным извержениям своего внутреннего Везувия, который застаёт меня в самые неподходящие моменты и выводит из себя и отсюда. – Мог вот так себя объяснить Латулл.

Во что, конечно, нисколько не поверит Гай и компания, сразу по заходу сюда, в термополию, заметивших хорошенькую матрону, которая в одно и тоже время вместе с Латуллом куда-то пропала, а из этого сразу напрашиваются далеко ведущие, до ушей супруги Латулла выводы – Латулла, этот развратник и оскорбитель своего супружества, воспользовавшись её затруднениями в деле знания выхода отсюда, – как мне пройти на Аппиеву дорогу? – завлёк эту хорошенькую матрону в одну из дальних комнат своего заведения. И там ей сделал такое заманчивое и предвзятое к её сложному финансовому положению предложение, услышав которое, не всякая матрона готова не потерять свою голову и честь.

– Оскорбитель ты честных имён матрон, Латулл, вот что есть правда и что на самом деле стояло за твоим отсутствием. – Сделает очень верное предположение Гай, и Латулл не будет спорить с ним, когда такая его аргументация для его супруги наиболее очевидна, если Гаю сегодня так везёт и он хочет так же, рассчитывая на благоразумие Латулла, за его счёт угоститься вином.