Номер 11

* * *

Жозефина Уиншоу-Ивз

Искусство обмана

Черная одноногая лесбиянка на пособии – не досужая выдумка, однако в реальности черная одноногая лесбиянка на пособии еще и мошенница.

Элисон Даблдэй – архетипичный образец клиента нынешней соцзащиты. Британский леволиберальный истеблишмент из кожи вон лезет, лишь бы помочь таким, как она.

Когда в подростковом возрасте у нее возникли проблемы с левой ногой, наше доблестное государственное здравоохранение снабдило ее новой удобнейшей ногой – не протез, а произведение искусства! – разве что в бирмингемской больнице она пролежала больше месяца, и опять за счет налогоплательщиков. С этой минуты она обрела право на пособие по инвалидности. И получает его до сих пор – в придачу к льготам по оплате жилья, а точнее, четырехкомнатного домика-игрушечки в Экокс-Грин, модном районе Бирмингема, где она проживает со своей любовницей Селеной.

Ни та, ни другая не работают, и обе имеют право на пособие по безработице. При том что у Элисон уже есть работа – и чрезвычайно прибыльная: в качестве «самопровозглашенной» художницы в одной из комнат у себя дома она устроила студию. Там она и создает пресловутые «политические» портреты бездомных.

Элисон Даблдэй заставляет их часами сидеть в позах, вызывающих в памяти изображения европейских монархов кисти великих мастеров вроде Тициана и Ван Дейка. «В моих картинах я пытаюсь придать этим обездоленным людям величие и стать королей и королев прошлых веков», – говорит она.

Стоит ли упоминать, что пока другие талантливые художники – не нажимающие в своем творчестве на те же политические кнопки – прозябают в безвестности, откровенно идеологическая живопись Элисон пользуется в Лондоне большим спросом у заядлых и безответственных болтунов.

На частном показе в прошлом месяце в модной галерее «Арт-Ректалл» в Хокстоне цены на ее произведения доходили до 20 000 фунтов. Тем не менее восторженная публика, что состояла сплошь из социалистов, утоляющих жажду шампанским, и завзятых лондонских позеров, расхватала почти все картины.

И какой же процент от этих продаж указала наша воинствующая художница в финансовой декларации, с тем чтобы начисленный налог был обращен на РЕАЛЬНУЮ поддержку британских инвалидов и бездомных?

Угадали: большой жирный ноль!

Элисон – дочь незадачливой певицы и тусклой звезды реалити-шоу Вэл Даблдэй – была недоступна для комментариев, когда мы попытались связаться с ней сегодня, что неудивительно.

13

Фаустина и Жюль были родом с Маджуро, самого густонаселенного из Маршалловых островов, по сути, группы крошечных атоллов в Тихом океане севернее экватора. У Ганнов они работали почти два года.

Оба были симпатичными, дружелюбными, не лезли в чужие дела и никогда не жаловались. Если стиль жизни семьи сэра Гилберта и казался им необычным, они это не обсуждали. На работе оба выкладывались: Фаустина тщательно следила, чтобы близняшки были чисто одеты, презентабельно выглядели и вовремя накормлены; Жюль примерно в том же ключе заботился об автомобилях. К развлечениям, что предлагал им Лондон, они проявляли весьма умеренный интерес, никогда не забывая о главной цели: отложить как можно больше денег из своих заработков. По вечерам смотрели телевизор на кухне и по намекам, роняемым в передачах, старались уразуметь, в чем же состоит богатство британской культуры. Вместе с Рэйчел, вместе со всей страной – да и со всем миром, как порой представлялось, – они пристрастились к сериалу «Аббатство Даунтон», высокобюджетному мелодраматическому проекту ITV о превратностях судьбы аристократического семейства Кроули в эпоху между двумя мировыми войнами. Фаустина с Жюлем не пропускали ни одной серии, раз в неделю сдаваясь на милость высококачественному зрелищу, а заодно и не облеченному в слова, но сквозящему в каждом кадре духоподъемному пафосу этого фильма. Пафосу, что покоился, если вдуматься, на безусловной оправданности существования класса хозяев и класса слуг. Подразумевалось, в частности, что класс хозяев всегда поступает благопристойно и великодушно, и хотя иерархия, отделяющая один класс от другого, незыблема, однако чувство товарищества, уважения и взаимной привязанности между господами и слугами – явление не такое уж редкое, если не повсеместное. Каждый воскресный вечер Фаустина и Жюль ложились спать с греющей душу мыслью о естественности и даже неизбежности подобного мироустройства, будь то Лондон 2015 года либо английское поместье в межвоенное лихолетье. Озадачивало ли прислугу отсутствие чувства товарищества и взаимной приязни в их отношениях с сэром Гилбертом и Мадианой, Рэйчел не мог ла сказать.