Норильск-79

Вкалывали, действительно, по-стахановски. Работали парами на разных этажах. Викторов был в паре с Пашей. Когда подошло время перекурить, они отошли вглубь здания, подальше от оконного проёма, туда, где не задувал ветер. Поставив друг на друга, валяющиеся под ногами кирпичи, парни присели на них. Паша достал пачку сигарет, протянул Викторову.

Викторов отказался:

– Нет, спасибо. Я ж не курю.

– Ах, да. Не привык я ещё. У нас в бригаде до тебя только Иван не курил.

Викторов никогда раньше не сталкивался с карточной игрой на деньги. Как-то, вообще, отвело его в жизни от плохой компании. А теперь в Норильске его многое удивляло. Особенно, его вчера удивило, что, оказывается, в нашей стране среди обычных советских граждан запросто встречаются бывшие пособники фашистов, и никто их ни в чём не упрекает. Более того: их оправдал суд, заменив смертную казнь сроком, их оправдывают сами люди тем, что было такое время. И теперь вместе ними живут, работают, выполняют и перевыполняют план, пьют за одним столом водку, отмечают вместе с ними праздники и роднятся с ними.

Удивило его, как легко здесь относятся к деньгам, особенно-то, их не считая. Запросто сотнями и пропивали, и проигрывали, а, ведь если б он после института устроился на тренерскую или преподавателем физкультуры, то у него зарплата была бы, чуть больше сотни.

Василию было интересно узнать ещё что-нибудь про карточную игру. И он опять завёл разговор:

– Паша, я всё-таки не пойму, что там бригадир про шулера говорил?

Паша попытался разъяснить новенькому:

– А ему откуда знать? Делать нечего – собираемся поиграть. По его понятию: каждый, кто выигрывает, тот и шулер. Вася, тут же не все до денег жадные, хоть и приехали, вроде бы за длинным рублём, да только длинный рубль он для того и нужен, чтоб красиво его потратить. Кто-то его на спальный гарнитур потратит, на люстру хрустальную. Другие, вон, – пиво летают попить в Красноярск, а то и в Москву. Я, кстати, тоже летал.

Паше было приятно похвастаться таким куражом перед новым человеком. Он сделал паузу. Подумал, что Викторов удивится тому, как здесь лихо тратят бабки, и начнёт восхищаться Пашей. Но Викторов отнёсся к этому достаточно спокойно. Хотя на самом деле Викторов был этому удивлён, но не хотел предстать перед Пашей «деревенской оглоблей» с материка. Паша немного обиделся, что Викторов пропустил его хвастовство мимо ушей, но тоже решил не подавать виду, чтоб Викторов не подумал, что для Паши это какая-то редкость.

И уже без всякой похвальбы Паша продолжил:

– А, вообще, я люблю картишки покидать. Ну, с Евгеном мне не везёт, за то с другими везёт. Так, вот, от того и азарта больше становится, чтоб с Евгеном поиграть. Ну, и деньги с ним уже другие на кону стоят.

Паша заметил, как внимательно Викторов его слушает и спросил у него:

– А ты-то, Василий, не игрок у нас случаем? А?

Паша подмигнул Викторову.

Викторов, действительно, слушал очень внимательно, но ответил шутливо:

– Да нет. Как-то не привелось с настоящими игроками встретиться, вроде тебя.

И Викторов тоже подмигнул Паше.

Паше подумалось, что Викторов компанейский парень и было б хорошо с ним подружиться:

– А то смотри, будет желание – соберём компанию. С нами скучно не будет.

Василию хотелось поскорей влиться в городскую жизнь, но и обещать ничего не хотел:

– Да я ещё денег таких не заработал, чтоб проиграть не жалко было. А по мелочам не хочу размениваться.

Паша тоже особо не настаивал:

– Ну-ну. Давай, дозревай для хорошей игры.

Глава 5

Михеев имел замашки барина. Вся квартира у него была обставлена под старину. Благо, квартира это позволяла. Дом был сталинской постройки, и квартиры в нём были полногабаритные с большими комнатами и кухнями и с высокими потолками. Окна в михеевской квартире были занавешены бардовыми портьерами с большими кистями. Посреди просторного зала стоял круглый стол, а вокруг него – венские стулья.

Ещё у Михеева был мужской атласный халат до пят, который он за большие деньги приобрёл у костюмера с Ялтинской киностудии во время отпуска. Михеев любил надевать на себя этот халат для понта. Обычно, это было, когда каталы тащили ему бабки, или, когда он развлекался с бабами.

Михеев сидел за столом в домашнем халате, держа в руках ручку. Перед ним был блокнот и пачка денег. На столе стояла бутылка коньяка и два бокала.

В старинном кресле сидел Максим. Он приволок бабло после ночной игры в общаге.

Игровые выкатывали у работяг деньги немалые, и Михеев был этим очень доволен, но он любил «включить пахана» и поворчать на катал.

Вот, и сейчас, подбивая бабки, Михеев начал предъявлять Максиму:

– Что-то сбавляете вы обороты. А, Макс?

Максим особо не обратил внимания на замечание Таксиста. Парень рассуждал про Михеева по-своему: игровые вкалывали, а он только снимал «пенку», вообще, рот не должен был открывать. Тем более, что все понимали, что над Таксистом стоит кто-то более серьёзный, который все проблемы и решает, а их бригадир Михеев – так, лопушок, мальчик на побегушках. В принципе, у Михеева, хоть и была мания величия, но человеком он был безобидным. Вслух Максим сказал: