Норка для Норы

День катился к вечеру. Иса помнил, что договорился с домработницей о встрече, но, решил, что может поговорить с ней чуть позднее. Он пригласил симпатичного полицейского в кафе на ужин. На маленькой эстраде, в углу скрипач рвал жилы у несчастной скрипки цыганскими напевами. Еда была превосходной, атмосфера непринуждённой. Мужчины расслабились после нескольких бокалов вина, но были не особенно веселы, и у каждого была своя причина для уныния. Шапошников горевал, что убийство, размазанное на две страны почти обречено на висяк, что красивая и желанная Нинка, проводит вечер с очередным, богатым толстосумом, а не с ним– с нищим ментом. Иса же мысленно чесал, лысеющую макушку и придумывал, что скажет своему школьному товарищу– денег нет и нет женщины, которая должна эти деньги отдать. Подумал, что его жена Лариса, как всегда грустит в его отсутствии.

– Вообще, спасибо Иса, вы многое прояснили в этом деле. После вашей информации будет легче разобраться в происходящем.– Шапошников вздохнул, немного помолчал.– Что вы намерены делать дальше? Вернётесь в Афины?

– Ну, не завтра, конечно. Я так и не видел город, не был в «Эрмитаже»…

Иса немного лукавил: он ещё должен был задать много вопросов и прежде всего домработнице со странным именем Изольда. А дальше он посмотрит– в «Эрмитаж» идти или покружить вокруг этого дома и фермы. Вообще, пока фигура Элеоноры закрыта для него. А ведь у неё должны быть подруги, её парикмахер, косметолог, гинеколог в конце концов. Он спросил Шапошникова:

– А когда примерно могут состояться похороны женщины?

– Дня через два. Завтра самолётом отправят тело, потом наши криминалисты составят свою экспертизу, ну и родственники могут забирать. Но вы, уважаемый Иса, можете наслаждаться красотами города на Неве и больше не забивать голову подробностями этой истории.

Весь вечер Изольда провела с внуками и совсем забыла, что пригласила адвоката из Греции. Она не вспомнила о нём ни на следующий день и тогда, в понедельник, когда утром пришла в дом к Свешникову. Обитатели ещё спали, в коттедже стояла тишина и только большие, напольные часы привычно тихо шептали время. Она неслышно прошла на кухню, приготовила завтрак, потом села у окна и задумалась. Всё было как всегда, но осознание, что в дом пришла смерть печалью наполняло её душу. Женщина рано осталась одна с ребёнком на руках, в небольшом деревенском доме. Муж уехал на заработки на Север и с тех пор его никто не видел и не мог сказать о нём ничего. В деревне работу было не найти, и когда неподалёку развернулась стройки роскошных коттеджей, она отправилась на поиски работы к богатым обладателям новостроек. Как раз в это время молодая, счастливая чета Свешниковых, с маленьким ребёнком на руках нуждалась в помощнике по дому. Так Изольда и приросла к этой семье, иногда в ущерб собственной дочери. Потом, когда подрос их сын, домработница приходила не каждый день, пару раз в неделю. Вся жизнь этой семьи происходила на её глазах. Это она повела в первый класс их сына Илью, потому что родители были с головой погружены каждый в свой бизнес. Она сервировала, готовила, накрывала стол к семейным праздникам, дням рожденья и разным торжествам. Но семья всё реже и реже стала собираться вместе, а когда мальчик закончил школу и через какое-то время уехал учиться в Англию, весь уклад и вовсе покатился под откос. Но она никогда не совала свой нос в дела хозяев.Сергей Сергеевич был с ней снисходительно терпелив, а Элеонора относилась не как к прислуге, а как к члену семьи. Хотя, если подумать и вспомнить, то дистанция оставалась всегда, но никто и не претендовал на членство в элитном клубе под названием «Благородное Семейство Свешниковых». Изольда углубилась в воспоминания, потом тяжело вздохнула, смахнула слезу и пошла завешивать зеркала. Она вздрогнула, когда за спиной услышала злое шипение, переходящее в визг.

– Ты что тут развешала! Это что за траурный фольклор!? Убирайся на кухню и сиди там! И впредь, ты будешь делать то, что тебе будет приказано, и не занимайся самодеятельностью!

Софья уже была при полном обмундировании элегантной женщины и распространяла густой и вязкий запах популярных французских духов «Пуазон». Домработница оторопела от такой перемены: секретарша позволяла себе и раньше шипящие выходки в её адрес, только делала это украдкой, но сейчас эта вертихвостка перешла все границы– она тыкала ей и унижала. Изольда прижала руки к груди и испуганно смотрела на распоясавшуюся приживалку. А та не унималась и продолжала сотрясать воздух.

– Убери немедленно, или я сама сниму все эти тряпки!

– Что здесь происходит?

Свешников с мрачным видом спускался в гостиную. Софья повернулась к хозяину и показав рукой на домработницу, уже тише процедила:

– Вот эта…– она замешкалась, подбирая слова.– Эта работница решила навести здесь свои порядки. Тряпки на зеркалах развешала, траур в доме решила устроить!

Сергей Сергеевич остановился, повёл носом воздух и еле сдерживая крик процедил: