Нормандская лазурь

– Ладно. Перевод дословно такой: если чайка чешет себе причинное место, то это к плохой погоде; если она чешет задницу, то погода будет не лучше.

– Смотрю, оптимистичный народ тут живет, – заметил Никита. – Что легенды, что приметы – все позитивное!

Они смеялись до самой стоянки, но, когда уже подходили к ней, стало не до смеха.

– Эй! – воскликнула Ольга, указывая вперед. – А что этот тип делает у нашей машины?!

И действительно, у верного «Пассата» возился какой-то мужик, да не просто возился – он открывал багажник!

Никита и Женька размышлять не стали: оба сорвались с места в карьер. К несчастью, они находились достаточно далеко от машины; злоумышленник не стал терять времени. Выхватив что-то из багажника, он бросился наутек, причем бежал быстро и целеустремленно. Женька и Никита устремились в погоню, и вскоре все трое скрылись в конце улицы. Ольга, не обладавшая спринтерскими навыками, поступила так, как следует поступать настоящей героине: предоставила действовать мужчинам. Багажник машины остался распахнутым, и Ольга с тревогой в него заглянула, опасаясь за судьбу своего любимого клетчатого чемодана. Но чемодан был на месте, равно как и вещи друзей. Отсутствовало только одно.

Когда приблизительно через четверть часа мужчины возвратились, мрачные и без добычи, Ольга доложила:

– Он спер чемоданчик.

– Может, это был племянник Левассё– ра? – Женька нагнулся, рассматривая землю, словно надеялся обнаружить там ответ. – И он за нами следил?

– Удрал, да?

– Как видишь, – сумрачно ответил Никита. – Мы за ним гнались, но он юркнул куда-то... Вот черт, чемодан... Что же к нам привязались эти французские ворюги? Может, на нашей машине где-то лозунг «Воруй сколько хочешь», а мы не видим?! Ну, хоть перевод у нас остался.

– Почему только перевод? – удивился Женька, сбросил с плеча рюкзак и открыл его. – Я еще утром переложил все распечатки и оригинал письма к себе. Не носиться же все время с чемоданчиком, он очень неудобный.

– Так что, вор его пустым спер? – уточнила Ольга с плохо скрываемым восторгом в голосе.

– Ага. Там только пустые папки, они в рюкзак не влезали.

– Нет, ребята, – сказал Никита через минуту, – так ржать просто неприлично. Давайте, грузимся и поехали к Омахе. Если зеленую лисицу еще можно списать на превратности судьбы, то этого охотника за сокровищами со счетов уже никак не скинешь!

Пляж Омаха, один из пяти секторов высадки союзников в Нормандии, протянулся от восточного края Сен-Онорин-де-Перт до западного края Вьервиль-сюр-Мер. Деревушки, которые только чудом не были стерты с лица земли во время сражений, теперь жили своей неторопливой жизнью, принимая туристов, поздно просыпаясь и рано засыпая. Друзья уже побывали здесь шестого июня, когда на пляжах было очень много людей, приехавших почтить память павших и вспомнить о проходивших здесь сражениях. Но шестого все впечатления слепились в один огромный ком и перепутались; сейчас, глядя на полосу пляжа, омываемую еще не успокоившимся после шторма морем, Ольга испытывала приблизительно то же, что и на кладбище в Коллевиле. Было немного холодно внутри и страшно, и то, что рассказывал Никита, – а он многое знал о высадке в этих местах, – еще увеличивало этот страх и ощущение, будто война снова придвинулась. Будто она до сих пор здесь.

– Фильм «Спасение рядового Райана», первые пятнадцать минут, – сказал Малиновский. – Смотрели? Это было здесь.

– Я глаза закрывала, – созналась Ольга. – Тяжелое кино. Эта атака, пулеметы рубят...

– Они и рубили. С немецких укреплений. И это был ад. – Никита сделал паузу, потом неохотно договорил: – Не дай бог такому повториться.

Они отыскали один из спусков к пляжу, рядом с которым имелась цветная, хорошо расчерченная карта. Ольга порадовалась этому факту: не придется долго бродить вдоль линии прибоя в поисках непонятно чего. Вряд ли следующим ориентиром служит какая-то скала или мыс... Хотя от господина Левассёра всего можно ожидать!

– Здесь как раз и находился сектор Fox Green, – сказал Никита, вылезая из машины. – А эта симпатичная схема поможет нам разобраться. Ильясов, читай могучее заклинание, чтобы мы могли свершить страшное колдунство!

Ольга смотрела на Никиту и улыбалась, как глупенькая девчонка. Она очень любила, когда Малиновский бывал в хорошем настроении и начинал дурачиться; тогда остроты из него так и сыпались.

– Айн момент, – Женька развернул уже порядком измятый листок. – Так. «Потом оставь то место, куда тебя привел этот путь, на востоке, и вспомни слова неизвестного героя. А дальше... Дальше Ландольф Шефер пробормотал: «Белый (или белая?) на западе, посчитать», – что он имел в виду, я так и не знаю. Но после того, как сосчитаешь, нужно пойти туда, где тоже был под таким номером, только больше».

– «Оставь то место на востоке»... – пробормотал Никита, водя пальцем по щиту. Пляж Омаха был на нем расчерчен, как тигр в разрезе из «Полосатого рейса». – Так... Если идти с востока на запад, то следующий за Fox Green сектор Омахи – это Easy Red.

– Красный, просто красный, – озвучила Ольга. – И что?