Норвуд

Не знаю, каким чудом мне удалось сдержаться и не выстрелить, разрядив арбалет безо всякого результата. Пальцы подрагивали, слегка касаясь спусковой скобы.

За первым ударом последовали другие – точно такие же. Постройка тряслась, а вокруг поднимались клубы пыли, но через несколько мгновений все кончилось – дверь с треском слетела с петель, разбросав по земле острые щепки.

Несмотря на хлипкий вид, дровяник был сделан на совесть – между плотно подогнанных досок не пробивалось ни единого солнечного лучика, и разглядеть, что происходило внутри, никак не получалось.

Подмывало положиться на удачу и выстрелить в неизвестность, но рисковать было нельзя – в случае промаха придется обходиться одним клинком. Поэтому приходилось ждать и всматриваться в темноту до боли в глазах.

На этот раз ожидание длилось совсем недолго.

Пронзительный скрежет и ритмичный стук стали предвестниками появления твари, которая медленно, словно крадучись, вышла на свет. В самой фигуре ничего необычного не было – две руки, две ноги, голова… А вот она-то уже совсем не походила на человеческую!

Небольшие темные чешуйки покрывали все лицо и беспрестанно шевелились, задевая друг друга. Из этого трения рождался скрежет, от которого начинало ломить зубы. Рот существу заменял подвижный хоботок, трепетавший на ветру, и только глаза остались совершенно обыкновенными. Круглые, будто от страха, они, не мигая, смотрели на нас.

Тварь перебирала ногами неспешно, как затаившийся перед прыжком хищник. Одежда и волосы, покрытые застывшей полупрозрачной слизью, превратились в своеобразные доспехи, которые хрустели и постукивали при соприкосновении.

– Да уж, похоже, свадьба все-таки не состоится, – дрожащим голосом пробормотал младший брат Губы. Наверное, с помощью незамысловатой шутки он пытался перебороть страх.

– И резать лицо не придется, – добавил я. – Не думаю, что его кто-нибудь узнает…

Покачиваясь из стороны в сторону, тварь выбирала первую жертву. Отдать ей инициативу – означало подвергнуть ненужному риску и себя, и своих товарищей, а поэтому необходимо было действовать на опережение.

– Прижмите ее баграми к стене!

Губа с братом навалились, и на какой-то миг показалось, что у них все получится – чудовище после нескольких увесистых тычков покачнулось и отступило на шаг назад. Но на этом успехи закончились.

В следующее мгновение тварь взмахнула обеими руками и, отведя багры в стороны, рванула вперед. Сравниться в скорости с упырем она, конечно, не могла – ее необычная защита ограничивала подвижность – поэтому мы успели разбежаться в разные стороны. Места рядом с дровяником хватало.

Существо вновь замерло, не зная, кого преследовать, а я воспользовался моментом и, быстро прицелившись, потянул рычаг. Болт под стук тетивы полетел точно в цель, но не смог пробить пропитанную слизью рубаху, оставив на ней паутину трещин.

Видимо, оценив угрозу, порождение зла прыгнуло ко мне, выставив перед собой растопыренные пальцы, украшенные длинными черными когтями. Вступать врукопашную мне отчего-то не захотелось, и я отскочил назад, намереваясь встать между сараев.

– Давай! – крикнул Губа.

Два слитных удара толкнули тварь вперед, и она рухнула на колени, не сумев удержаться на ногах.

Я быстро натянул тетиву – страх не сковывал движений, только руки слегка подрагивали от волнения. Новый выстрел, но опять неудачно – на этот раз я попросту промахнулся, и болт со свистом улетел куда-то за пределы двора.

«Надо будет найти, – промелькнула мысль. – И впредь не стоит так торопиться».

Мои соратники пытались прижать врага к земле, но закрепить успех не удалось. Раздался противный хруст – существо неестественно вывернуло руки и цепко ухватило багры. Толчок, и братья буквально отлетели на несколько шагов.

Тварь, встав на ноги, легко переломила и отбросила ставшие бесполезными деревяшки.

– Бегите! – завопил я.

Имевшийся у Губы топор вряд ли мог помочь в схватке, поэтому не стоило подвергать людей ненужному риску – придется убивать порождение зла самому. Благо я успел в очередной раз перезарядить арбалет и теперь, не торопясь, выцеливал уязвимое место. Мешало то, что чудовище никогда не останавливалось полностью – оно постоянно слегка подрагивало, словно водоросли в воде.

Я настолько увлекся, что не слышал ничего вокруг, и когда во двор влетел всадник на коне, это стало для меня полной неожиданностью. Молодой беллатор раскручивал над головой аркан, вынужденно управляя своевольным транспортом без помощи рук – одними коленями.

– Э-ге-гей! – выкрикнул он и ловко набросил на шею твари петлю. – Пошла, родимая!

Похоже, задумка состояла в том, чтобы повалить врага на землю и утянуть за собой в поле. Не знаю, правда, как потом планировалось его убивать, но в любом случае ничего не вышло. Молодой беллатор не учел, что животные сильно боятся темных тварей, и поэтому, когда конь встал на дыбы, он, с криком вывалившись из седла, мешком рухнул на землю.

Его руки запутались в веревке, и он даже не сумел достать меч, который, впрочем, ему все равно бы не помог.