Носитель Искры. Тигр в волчьей шкуре

— Я продолжу. Шантаж начинается сейчас. Я не отдам вам документы, но буду хранить их в качестве гарантии. Если хотите, могу принести клятву, что не придам ничего из того, что есть в этих документах, огласке, если культ не выступит против меня первым. Это максимум доброжелательности, что я могу проявить. Вы правильно сказали, я обыграл вас дважды. И вы должны понимать, что после опубликования всей грязи у меня хватит навыков, чтобы сбежать. Если вы будете гнуть свою линию, мне, можете поверить, хватит на это духу. Пусть культ и станет навечно моим врагом, но пока что я не вижу, почему бы мне стоило этого бояться. Я готов выслушать другие ваши условия, не касающиеся документов. И их мы обязательно обсудим уже без таких ультиматумов. Но здесь, уж извините, но вы не заставите меня отступить и на полшажочка.

— Вот поэтому такие как ты и не приветствуются культом, — холодным голосом произнёс Барон. — Хорошо, твоя взяла. Но если ты отклонишь и следующее моё предложение, то мы на этом закончим. Можешь публиковать что хочешь и посмотрим, сможешь ли ты справиться с последствиями.

— Я весь внимание.

— Я хочу, чтобы ты подписал контракт на столетнюю службу.

В глазах Си’Прака зажёгся злорадный огонёк. Лаз нахмурился.

— Я ведь и так вроде как вступаю в культ?

— Контракт — это не то же самое, что клятва верности. Принося клятву верности культу ты обещаешь никому и никогда не сообщать о культе, не действовать против культа, не сотрудничать с врагами культа и так далее. Ограничения, по сути, не слишком строгие и в каком-то смысле само собой разумеющиеся. И это именно ограничения, они говорят что тебе НЕ делать. Контракт же подразумевает, что ты будешь исполнять приказы культа, не имея возможности отказаться.

— Рабом меня хотите сделать?

— Не совсем. Мы можем обсудить условия: на какие вещи ты готов идти, а на какие нет, что мы можем и не можем тебе приказывать. К примеру, в контракте, очевидно, будет пункт о том, что ты не будешь исполнять приказ о передаче компромата.

— Зачем всё это мне рассказывать? Не лучше ли было попытаться обмануть, раз уж я не в курсе об этом контракте?

— К сожалению, контракт, как и любую другую клятву души, нельзя создать против воли и без полного понимая условий. Если тебе не объяснить всех правил, то контракт в принципе не получится заключить. Это условие довольно странное, но оно почему-то является неотъемлемой частью самой сути магии. В принципе можно заставить человека заключить клятву силой, пытками или угрозами, но с тобой в данном случае такое не пройдёт, ты сам… горазд угрожать. Так что остаётся только разжевать всё и положить тебе в рот.

Он точно до сих пор злился на отказ Лаза передать компромат.

— Понятно. В таком случае, если мы дополнительно обсудим условия, я согласен. Только сто лет — это многовато, я пока что даже тридцати не прожил. Давайте десять?

— Девяносто пять.

— Одиннадцать.

— Девяносто.

— Двенадцать.

.

.

.

Лаз знал, что к примерно к этому всё и придёт. Для культа он был неизвестным фактором, переменной в уравнении, его было необходимо ограничить. И лучшим и очевидным способом была клятва души. Контракт, о котором говорил Барон, просто назывался иначе, по сути это было ровно то же самое.

Клятва души была магией очень древней. О ней знали даже на Люпсе, правда там она была тайной королевских семей, тщательно оберегаемой от посторонних. В Сфарре же, с развитием магии как науки и более полным пониманием устройства человеческих душ, клятва души стала куда более массовым явлением. Даже обычные фирмы иногда требовали от сотрудников заключения клятвы, когда речь шла о каких-нибудь конфиденциальных вещах, риске шпионажа или потенциальных больших прибылях, что уж говорить о культе.

Суть клятвы души была довольно проста. Маг, “принимающий” клятву, с помощью магии воздействовал на душу человека, “дающего” клятву. При условии того, что дающий не сопротивлялся и открывал доступ к своей душе, она, душа, входила в особое состояние, называемое “мягким резонансом”. В таком состоянии мысли и побуждения человека имели куда большее влияние на его душу. И если он много раз повторял, к примеру, некое обещание, то после выхода из мягкого резонанса это обещание отпечатывалось на его душе, создавая нечто вроде оттиска, не дающего это обещание нарушить. Такое сравнение, конечно, было крайне условным, так как душа была эфемерна и не имела даже размерности, но для понимания процесса было вполне уместно. Войти в состояние мягкого резонанса самостоятельно было невозможно, а значит и убрать оттиск своими силами никто не мог. К тому же, если бы один маг попытался помочь человеку снять оттиск другого мага, это с большой вероятностью привело бы к плачевным последствиям. Всё из-за того же мягкого резонанса внутри оттиска оставались следы энергии принимающего мага и посторонняя энергия, пытающаяся воздействовать на оттиск в лучшем случае просто была бы отторгнута, а в худшем повредила бы саму душу. И чем глобальнее был эффект оттиска, тем сложнее было постороннему что-либо сделать.