Носитель судьбы

И мы вошли в зеленый сумрак леса, вышагивая у повозок по каменистой тропинке и вдыхая холодный воздух, казавшийся мокрым и странно пахнувшим смолами. Внизу, в овраге, гремел ручей, а по другую сторону был лесистый склон. Мы могли идти только вперед, вслушиваться в скрипение осей, рев волов и смотреть на их задницы.

Мы шли. Я придумывал разнообразные способы бегства и по очереди отбрасывал их, однако это лишь развлекало меня в дороге и позволяло делать следующий шаг. В руке я сжимал гладкое дерево посоха шпиона, и скрытое в нем железо добавляло мне отваги.

Мы шли.

В глубь стран Севера. Порабощенные и проданные, но шли. В неизвестность.

Глава 3. Багрянец

Норн приговору мыса узнаешьи жребий глупца;

в бурю ты станешьгрести осторожно,и все же потонешь(…)Смелость лучшесилы мечав битве героев, –доблестный мужодержит победу

мечом ненаточенным.

«Fáfnismál» – «Речи Фафнира»

Драккайнен размял пальцы, будто собирался играть на пианино, несколько раз втянул носом воздух и выдохнул ртом. Сказал что-то, что звучало как «Джеронимо», сделал шаг назад и осторожно уселся, склоняясь вперед, готовый в любой момент вскочить на ноги. Однако ничего не происходило.

– Ладно, – сказал он. – Второй этап.

Медленно и осторожно оперся спиной, а потом положил обе руки на резные подлокотники. И замер.

Замер с откинутой головой, кожа его покрылась переливающимся налетом ледяной пыли, короткая щетина на челюсти обросла серебристым пухом инея, капюшон полукожуха затвердел, как доска. Косматые ледяные иглы охватили даже приоткрытый рот и зубы, застыли на глазных яблоках. Сильфана заорала.

– Жди! – крикнул Грюнальди и схватил ее за плечо. – Поломаешь его! Жди.

– Ты же видишь, что случилось! – закричала она. – Он замерз! Превратился в лед!

– Он знает, что делает, – заявил Спалле. – Я всегда говорил, что он Песенник. Даже если сам он не уверен.

Палуба начала подрагивать под ногами, а потом драккар явно замедлился. Вокруг корпуса во все стороны пошли мелкие волны, и корабль начал дрейфовать по течению, направив нос на засыпанный сугробами берег.

Они ухватились за борт и мачту, ожидая столкновения, но корабль накренился на другой борт и повернул, сбивая с высокого берега снежный навес. Корабль снова выплыл подальше от берега, потом остановился, слегка подрагивая. Плывущие рекой льдинки с треском ломались об корму, и драккар снова двинулся – назад.

– Он жив, и он им управляет, – неуверенно проговорил Варфнир. – Наверное.

– Обычный румпель был бы получше, – заметил Грюнальди мрачно. Корабль окрутился вокруг оси и снова поплыл вперед серединой течения.

– А я говорил? Песенник, – упрямо повторил Спалле. Никто ему не ответил.

Покрытый льдом памятник на корме легонько затрещал. Морозный туман, переливающийся миллионами радужных искр, поднялся с его лица и плеч.

На берегах начали появляться первые дома и бревенчатые помосты, к воде шли сходни, выложенные хорошо ошкуренными бревнами, покрытые тонкой, блестящей корочкой льда.

На краю помоста сидел паренек в огромной кожаной шляпе и кожухе, глядя в деревянное ведро и на линь с куском дощечки, что выполняла роль поплавка. Паренек вертел над головой крючком с насаженной приманкой. Увидел плывущий рекой огромный ледяной корабль и замер, продолжая крутить линь.

Драккар заскрипел, словно собирался распасться на куски. Все, не думая, присели, хватаясь за борта и натянутые ледяные канаты такелажа. По корпусу пробежала дрожь, штевень вдруг выгнулся, как тело огромного змея, драконья башка развернулась назад и опустилась, рассматривая экипаж парой узких гляделок, которые вдруг просияли рубиновым блеском. Спалле очень медленно потянул меч из ножен, Грюнальди заслонил собой Сильфану, выплюнул кусочек кости, который все обсасывал, и шмыгнул носом. Варфнир, стоящий сбоку, сделал несколько медленных шажков в сторону прислоненного к борту топора.

Дракон рявкнул, что напомнило звук большой трубы.

– Принесите мне мечи из каюты, – попросил он низким звуком ползущего ледника. – И шлем. И какую-нибудь шубу.

– Откуда? – тихонько спросил Грюнальди каким-то слишком охрипшим голосом.

Дракон резко дернул головой и как бы слегка рыкнул, но сдержал этот звук.

– Из той каморки, где я сплю, – зарычал снова. – Мечи. Два изогнутых. Когда доплывем до Змеиной Глотки, я попытаюсь причалить к берегу. Все выскакивайте. А я попытаюсь встать и тоже сойду, но лишь когда все окажутся на берегу. Шагов за десять от борта. Если я не справлюсь, сядете снова. Как-то так. Варфнир, оставь топор, kusipaal.

– Это Ульф через него говорит?

– Нет, это дракону захотелось мечей, – рявкнул Грюнальди. – Тому, что спит в каморке, ты, козел! Марш за мечами, а еще принеси и наши, если уж будешь внизу.

Дракон со скрипом снова развернулся вперед, выровнялся и замер. Гибкая змеиная шея снова сделалась ледяным форштевнем.