Носитель судьбы

Но обогнал его Улле. Вяленый Улле, который один не глядел на стоящего на коленях Кнутвара, поднимающего топор, не слушал тяжелого дыхания, что вырывалось между сжатыми зубами, и сдавленного всхлипа. Который не глядел, как топор опускается на большой палец воина, на кровь на снегу, не слушал приглушенного вопля, но прыгнул в глотку Багрянцу. Прыгнул, бросив на землю меч, схватил обеими руками запястье руки, держащей отравленную стеклянную сосульку – и вывернул ее. Багрянец зашипел по-змеиному и ударил купца пальцами по глазам, но в тот же миг Спалле дернул головой назад, попав южанину в лицо, оттолкнулся от него пинком и кувыркнулся по подворью. Драккайнен атаковал молниеносно, но кто-то заступил ему дорогу. Багрянец и Улле сошлись, кто-то еще схватил южанина за руку, кто-то – за ногу, яростно и отчаянно. Кнутвар раскачивался на подворье, брызгая почти черной кровью и нянча искалеченную руку. Багрянец вывернулся из захватов гладким, вьющимся движением, словно намыленная змея. Драккайнен оттолкнул стоящего на дороге и молниеносно ударил два раза: в затылок и сонную артерию, но оба раза попал в пустоту. Багрянец кувыркнулся по земле, вскочил одним движением, как пружина, и метнул в лицо горсть красного порошка. Разведчик заслонил лицо и спасся быстрым уклонением, чувствуя, как руку его будто облило кипятком.

Багрянец же снова выхватил что-то из-за пазухи, бросил себе под ноги на камни подворья. Оглушительно громыхнуло с ртутным блеском и облаком густого едкого дыма. Он же крутанулся на месте, махнув плащом, вскочил на козырек колодца, оттолкнулся ногой и метнулся прямо на крышу. Драккайнен уже стоял на ногах, но он не успел. Грюнальди перепрыгнул лежащего Улле и двумя руками метнул из-за головы меч, когда Багрянец стоял на коньке крыши. Стукнуло, они услышали болезненный сдавленный вскрик, а потом меч съехал по стрехе и брякнулся на камни. Когда развеялся грызущий глаза дым, от чужеземца, называемого Багрянцем, не осталось и следа.

Грюнальди поднял меч и внимательно осмотрел клинок.

– Ни следа крови, – сказал. – А я знаю наверняка, что я попал.

Улле встал с земли, с лицом еще более бледным, дрожа и разрывая рубаху на груди. А потом вытянул к Драккайнену измазанные кровью ладони. Из глаз его потоком текли слезы, а сбоку грудной клетки, сразу под ребрами, торчали острые, как иглы, стеклянные осколки. Вяленый Улле стоял, вытянувшись, весь дрожа, глаза его были совершенно круглыми, и он кашлял клейкой желтой пеной. Было видно, как распухают у него вены на шее, толстые и изгибающиеся, будто червяки под кожей.

– Жа… жало… убей… – прохрипел он. – Убей…

Грюнальди, стоя неподвижно, встретил взгляд Драккайнена и кивнул. Вуко ударил купца в затылок.

Спалле был придушен, а глотка его была настолько сухой, что когда Драккайнен разрезал шнур, идущий через рот, некоторое время товарищ не мог произнести ни слова.

Ледяная вода помогла мало, поскольку не успел он смочить слизистую, как его вывернуло на камни, а сам он отчаянно раскашлялся.

– Подержи воду в горле, – посоветовал Драккайнен нетерпеливо. – Станет полегче.

– Они забрали Сильфану… – прохрипел Спалле, хватаясь за глотку. – Настигли нас у плетня… другие люди… говорили по-нашему… четверо… она убила одного, я другого. Тогда прибежали эти из дома… южане… вышли из задней двери… ударили и по нам, и по ним… все бились со всеми… молча… в тишине… а потом меня свалили… те сбежали с Сильфаной… убрали все трупы… кровь засыпали снегом… Пустой проулок… только туман и вихрь… только задние двери… не вышел… никто ничего не слышал… не защитил…

– Все нормально. Пей. Держи в горле, – сказал Вуко, пытаясь сдержать дрожь рук.

Женщина и двое мужчин стояли на коленях вокруг Вяленого Улле, молча плача; кто-то пытался перевязать искалеченную руку Кнутвара отодранным от сорочки краем: повязка сразу пропитывалась кровью.

Драккайнен поднял веревку, подошел к воину и затянул у него на запястье жгут.

– Теперь не истечет кровью. Пусть кто-то побежит к лучшему знахарю в селении. Большой палец еще можно пришить. Конским волосом через кожу, как шьют рубаху. Потом поставить две планки и завязать. Может, и выйдет, только должно быть очень чистым. Все нужно окунуть в кипяток. На кухне стоит кубок с декоктом, который они пили, чтобы уменьшить боль. Принесите ему, пока его не хватил удар. Грюнальди, бегом в порт, где мы оставили корабль, проверь, не там ли Варфнир. Потом возвращайся. Осторожно. Эта тварь где-то притаился.

– Кто вы такие? – спросил длинноволосый юноша, стоящий на коленях рядом с мертвым Улле. – Я Уллунф, его младший сын. Моего брата Улларди они убили сразу, когда взяли нас в рабство в собственном доме.

– Простите меня, – произнес Драккайнен, чувствуя, насколько странен его голос. – Я не хотел убивать твоего отца. Но, думаю, что именно я навлек на вас несчастье. Мы Люди Огня и сражаемся с сильными Песенниками, которые хотят все захватить. С королем Змеев Аакеном и с теми, которые прислали Багрянца. И в том, что с вами случилось, есть моя вина, поскольку твой отец мне помогал.