«Новая Атлантида». Геополитика Запада на суше и на море

Эгейское море со своими бесчисленными гаванями, бухтами и островами идеально подходило для развития морской торговли и способствовало появлению ряда древних морских держав; прерывистые гористые побережья Норвегии, Далмации, Южного Китая и полуострова Риау отвечают за морскую доблесть своих обитателей. Северное побережье Ла-Манша, которое благодаря многочисленным великолепным гаваням практически заставило собственных обитателей искать счастья в море, а весь остальной мир — использовать его порты, резко контрастирует с южным берегом, где, за исключением Гавра, Франции пришлось потратить немало времени и средств на весьма относительно успешные усилия по созданию гаваней, где природе не удалось сотворить их. Таким же образом восточное побережье Адриатического моря изобилует отличными гаванями, тогда как на восточном берегу Италии они практически отсутствуют.

Мореплавание и интерес к морю, однако, не развиваются только лишь тогда, когда у страны есть хорошие гавани и подходящая береговая линия; должен еще существовать привлекательный и не очень отдаленный другой берег, а еще лучше — заманчивые прибрежные острова. Страны без таких противоположных берегов неизменно отставали в развитии морского дела независимо от существования благоприятствующих береговых линий. Африка, Австралия, Южная Америка и даже Северная Америка за исключением Мексиканского залива могут служить тому примерами. С другой стороны, Норвегия, Голландия, Греция, Южный Китай и южные моря с островами и противоположными берегами, побуждавшими обитателей побережий к морским путешествиям, породили величайших мореплавателей в истории.

Кроме того, представляется, что такая же важная роль, какую в развитии мореплавания могут играть рельеф и климат, вероятно, принадлежит и региональному местоположению в плане окончательного формирования морского интереса. Греция была транзитной страной между двумя морями. Финикия, а позднее Генуя и Венеция, были перевалочными пунктами по приему и перенаправлению товаров на Восток и с Востока. Венеция, расположенная в защищенных лагунах и соединенная каналами с плодородными равнинами, находившимися в непосредственной близости от нее, и с долинами рек Бренты, По и Адидже, включая Тироль, была точкой перемещения товаров на юг через Апеннины в Рим и вниз по Адриатике до восточного Средиземноморья. Ей вдобавок повезло избежать арабских набегов, которые преследовали Геную, хотя ее постоянно беспокоили пираты с побережья Далмации. То, что она впоследствии уступила Марселю свое место главного средиземноморского порта, было неизбежно, потому что цивилизация передвинулась в северо-западном направлении ввиду того, что путь из Марселя поднимается через долину реки Роны в водораздел Ла-Манша и Северного моря, а следовательно, в сердце современной индустриальной Европы.

Конфигурация не только морской, но и сухопутной границы предопределяет относительную значимость активности государства на суше или на море. Если, например, как у Норвегии, Чили и Испании, его сухопутной границей является практически непроходимая горная цепь, государству будет естественно устанавливать морские контакты. Если, подобно Франции и Германии, оно позволяет так же легко передвигаться по своей территории, как и через морские границы, оно будет иметь преимущества в получении доходов от дополнительных торговых и транспортных путей, но получит больше проблем в плане обеспечения безопасности. Если же, как у России, его морское побережье не дает свободного доступа к открытому океану, оно будет стремиться занять свое место среди континентальных держав мира, несмотря на наличие весьма протяженной береговой линии.

Политическая история древнего мира наглядно демонстрирует существование целого ряда небольших прибрежных государств различных географических типов: государства, расположенные в маленьких прибрежных долинах, подобные Афинам; государства в дельтах рек, подобные Египту; и государства, вытянутые вдоль береговой линии, подобные Финикии.