Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

В соответствии с «теорией элит», демократия, понимаемая как непосредственное народовластие, является отвлеченной идеей, несовместимой с подлинным предназначением власти. Она переносит лейтмотив политической жизни с поиска эффективных механизмов обеспечения реальных потребностей всего народа на совершенствование форм волеизъявления большинства, не готового к ответственности за свои решения. Тем самым последовательная демократия становится основой для политического произвола и нелегитимного насилия. Подобная угроза, а также целый ряд новых особенностей государственной жизни (рост требований к профессионализму политиков, быстрая бюрократизация, изменение текущих целей государственного управления в условиях крупномасштабных реформ, идеологизация государства) вели к еще большему усилению роли властвующей элиты («железный закон олигархии» – Р. Михельс).

Идеология либерального консерватизма оказалась широко востребована в странах «второго эшелона» в условиях форсированного индустриального рывка на рубеже XIX–XX вв. Синтез традиционных ценностных ориентаций и либеральных реформизма позволял выработать сценарий естественной интеграции этих стран в ход мирового развития, не ставя под сомнение их национальную самобытность и значимость. В духе либерального консерватизма успешно действовали известные реформаторы – германский канцлер Б. фон Бюлов, итальянский премьер-министр Дж. Джолитти, председатель российского Совета министров С.Ю. Витте. Однако в дальнейшем, по мере решения непосредственных задач ускоренной модернизации, все более очевидным становилось размежевание либерально-консервативного лагеря.

Издержки ускоренных реформ создавали в обществе негативную социально-психологическую атмосферу. И чем глубже и эффективнее была ломка традиционных социальных институтов, тем большее отторжение встречал либеральный компонент государственного реформизма. Тем самым создавались условия для образования совершенно особой разновидности политической идеологии, разрывавшей малейшую связь с либеральным общественным проектом, но еще более радикальной в вопросах общественного строительства. Такой «революционный консерватизм» получил широкое распространение в Германии и Италии уже в начале XX в. Второй вариант эволюции либерально-консервативного реформизма был, напротив, связан с более последовательным восприятием элементов либерально-демократической доктрины. По терминологии, получившей распространение во Франции, такую идеологию можно назвать республиканской.

Причиной большого влияния республиканизма в самой Франции, стране не относившейся ко «второму эшелону», была специфика социальной структуры общества. Преобладающие в ней средние слои стали питательной почвой для внедрения демократических идей, противопоставляемых по своему духу как жесткому «англосаксонскому» либерализму, так и олигархической элитарности. Сказались и особенности так называемой «католической политической культуры» – со свойственными ей высокой степенью эмоциональности, экспансивности, большой ролью коллективных политических символов, идеологических постулатов. Несмотря на непримиримый конфликт с роялизмом и католическим клерикализмом, французское республиканское движение унаследовало эту политическую стилистику и соединило ее с идеей Нации-Республики – особого гражданского сообщества с территориальной, государственно-правовой, культурной общностью, «общей волей», единым суверенитетом.

Эволюция консервативной мысли на рубеже XIX–XX вв. была связана не только с либерально-консервативным синтезом. Еще одной реформистской концепцией стал социальный консерватизм. Характерными чертами этой идеологии были ярко выраженный этатизм, представление о патерналистской роли государства, об активной социальной политике как наиболее эффективной основе общественного благополучия. Социальные консерваторы придавали особое значение идеям национального единения, имперского величия государства, но отрицали абсолютистскую концепцию монархической власти и приоритетную значимость сословного деления общества. Многие черты сближали социальный консерватизм с либерально-консервативным этатизмом. Но между этими концепциями существовало и принципиальное отличие. Социальный консерватизм не был порождением «ситуации вызова» и компромиссом со стороны правящей элиты. Он отражал более глубокие и естественные изменения в традиционной политической культуре и стал своего рода «правопреемником» классического охранительного консерватизма. Характерно, что наиболее яркие концепции подобного толка были созданы в Великобритании и Германии – странах с совершенно разной политической ситуацией и динамикой общественного развития.