Новая кровь

Хал предложил вернуться во дворец, пообещав, что там меня никто не тронет, нападений не повторится. Я сказала, что во дворец не хочу, как это будет выглядеть? Как сожительство с королем. В общем, все будет выглядеть в точности так, как есть на самом деле, а внутри меня зрел некий барьер, шагать за который совсем не хотелось. Любовница принца, любовница короля… рост налицо, но к Судьям такой рост.

Халу было плевать на условности, у него вообще все моральные нормы были своими собственными. Вот как он решил, так и правильно, а если другие люди решили иначе — так тоже правильно. С их точки зрения, на которую ему, конечно же, плевать. Он не озвучивал мысли прямо, но они были очевидны.

— Если тебе это важно — живи у Лин, — согласился он, выслушав мои жалкие аргументы, которые даже критики не выдерживали, ведь я и так уже любовница короля. Слухи быстро распространяются, а кто-нибудь, да видел, как его величество Алласан в окно лез среди ночи. В окно к Янису, но очевидно, что не к нему самому… даже жаль, веселый был бы слух.

— Мне важно.

— Почему?

Я промолчала, переняв его привычку игнорировать неудобные вопросы.

Хал вздохнул и остановился, тем самым остановив и меня. Город был уже близко, поэтому мы и начали рассуждать, кто куда отправится дальше… недопонимание возникло сразу, надо же.

— Ида, ты понимаешь, что… — он осекся, глядя мне в глаза. Он волновался, я видела, точнее, он позволял мне видеть. — Я не пытаюсь предложить тебе роль любовницы. Я вообще не предлагаю тебе какую бы то ни было роль, но согласен на любую, что выберешь ты.

— И какие рамки у моего выбора? От личной рабыни-горничной до…

— Королевы.

— Хал! — ахнула я, не готовая сразу к такому повороту, не так же быстро! — Это… ты точно расслышал про рабыню-горничную?

— Если хочешь, поиграем и в эту игру, я не против, — он все еще смотрел на меня, так пристально, как умел только он. Читая мысли. — Расскажешь, что тебя беспокоит и заставляет уходить от ответа? Поспешность, забытое прошлое или секреты, вбитые в голову Дарланом?

— Я думала, тебе плевать на все, что вбил в мою голову Дарлан.

— Нет, если это влияет на твои решения.

— Не влияет, — я отвела взгляд.

— А что влияет? Храм и их сказочки о том, как я ужасен?

— Мы разве не выяснили, что их сказочки были бы пылью, поговори ты со мной откровенно? Нет, Хал, отвечая на твой вопрос: Храм не сможет на меня повлиять, даже если подкинет информацию похуже, чем банальный разговор с Хаконом Армфантеном.

— А прошлое сможет?

— Нет!

Ответ получился слишком резким, слишком странным, чтобы он не понял: так отрицают только то, что не хочется обсуждать. А не хочется обсуждать вещи, о которых знаешь. Которые помнишь. Хал меня поймал и прочитал. Хотя скрывать я ничего не собиралась… но и обсуждать лишний раз тоже.

— Значит, ты вспомнила больше, чем прыжки с моста. Намного больше.

— Меньше! — огрызнулась я и отправилась в сторону города.

— Ида! — Хал поймал меня за руку, вынуждая остановиться и продолжить этот разговор. Я закрыла глаза, представляя реку: она течет, бурлит и шумит, я лежу на спине и плыву по течению, мне легко и свободно. Зачем грести против до горящих огнем мышц, когда можно плыть вперед и наслаждаться? У меня же получалось этой ночью. У нас обоих получалось.

Хал смотрел на меня напряженно, выжидая.

— Ида, я…

— Только не начинай извиняться, — перебила я. — Не говори, что сожалеешь. Это лишнее, потому что я тебя ни в чем не виню. Ты такой, какой есть, я за это тебя когда-то полюбила, Хал. Точно зная, кто ты и на что способен. Я не заблуждалась на твой счет, не считала тебя милым парнем и даже хорошим человеком не считала, но безмерно восхищалась твоим умением ставить цели и идти к ним. Кто виноват, что я сама оказалась на твоем пути, точнее, кидалась на твой путь и всячески препятствовала новым шагам… вот меня и снесло, раздавило. Это было вроде как предсказуемо, разве нет? Поэтому никаких извинений и объяснений мне не нужно.

Я нуждалась лишь в обещании, что теперь все будет по-другому.

Он помолчал немного и сказал:

— Прозвучало так, словно ты упаковала все в злобную коробку и поставила ее на полку до лучших времен. Но поставила на видное место, чтобы не забыть вовремя открыть. Не думаю, что меня это устраивает.

— Этой коробки нет, Хал.

— Зато есть признание, что я для тебя плохой человек.

Его слова вызвали ироничную улыбку:

— А тебе так важно быть хорошим? Зачем, для кого, чтобы что? Я ведь и сама — человек так себе: о доброте и прощении знать не знаю, на моих руках немало чужой крови… Каждой твари по паре, как говорится. А хорошие люди, Хал, они другие, из другого теста и не для нас. Они живут по-другому, мыслят иначе, тянутся друг к другу, друзей выбирают иначе…