Новая сила

- Да, пытали, - тиски все больше сжимаются. - Я как раз собираюсь сбежать!

- Вы понимаете, что мы не можем допустить утечки информации, которая так или иначе произойдет, когда щиты спадут под пытками? Вы принимали зелье, которое я вам дал?

- Да, принимал, - лишь не уточняю, что парой минут ранее. И вспыхиваю: - Я как раз сбегал! - ору, надрываюсь, что есть мочи. Как же до них не дойдет. Тупые маленькие уродцы.

- У вас сорок восемь часов Поттер, - с невозмутимостью палача изрек Грабодрогг. - Если через сорок восемь часов вас не будет в Гринготтсе возле вашего детского сейфа... мы вас отключаем. Мы не можем рисковать. Удачного побега.

И белесый туман начал заволакивать разум.

'Гарри Поттер, - орал Добби. - Они идут, скорее-скорее очнитесь!'

- Сорок восемь часов, - доносился голос Грабодрогга.

Я страшно закричал, очнувшись. Не находя выхода в бестелесном состоянии, чудовищная боль остаточным отголоском разлилась по затекшему телу. Из последних сил протягиваю дрожащую конечность домовику:

- Давай, Добби.

А в следующий миг двери темницы снесло напрочь. В проеме, дико оглядывая помещение показалась до боли знакомая женская фигурка. Я уже схватил домовика за руку.

- Не-ет! - в истошном ужасе завопила Лестрендж и в диком прыжке кинулась на нас. На одну единственную секунду наши взгляды пересеклись и в них я увидел все - и злость, и неописуемое удивление, а главное - животный невыносимый ужас за предстоящий отчет перед Хозяином. Она выложилась в прыжок до конца.

Но Добби успел.

Я ощутил рывок в районе пуповины, прежде чем чужие цепкие пальцы вцепились в свободную руку. А рука эльфа неумолимо выскальзывала в небытие.

Та, вторая рука рванула на себя, аппарируя, однако я рванулся прочь, что есть сил.

Бах! В мозгу словно петарда взорвалась и лопнули барабанные перепонки. Последнее, что я почувствовал - сильнейший удар спиной о твердую поверхность. Из последних сил пытаясь приподняться, испытываю чугунный удар чьего-то тела о многострадальную голову. Тела, по габаритам гораздо крупнее домовика.

Истерзанный пытками и заключениями, укусом вампира, а также призывом и аппарацией разум, пожелал удачи и отправился восвояси. А вместе с ним и сознание.

Нахлынула темнота.

Эпилог 3-й части.

Холод. Первое, что я почувствовал придя в себя был холод.

Я зябко поежился, пытаясь поплотнее укутаться в привычное одеяло, а затем до меня дошло.

Я открыл глаза. В спину что-то нещадно давило, словно тысячи мелких заостренных камушков прогрызали дорогу сквозь кожу и кости. Голову покалывало мелкими судорогами, а под затылком расплывалось мокрое пятно. С трудом приподнимаю голову, и обвожу взглядом незнакомую местность.

И буквально вскакиваю на ноги, выхватывая палочку, готовясь отразить любую атаку.

Ага, размечтался.

Каменистый берег раскинулся, насколько хватало глаз, омываемый стальными серыми волнами Северного моря. А то и Ледовитого океана. Бескрайняя ровная линия, омываемая с одной стороны пучиной, а с другой: упирающаяся в обрывистый склон. Заранее прикидывая, как бы вылезти, обнаруживаю несколько мелких кустарников, выживших на бесплодном камне.

- Ну, что ж, делать нечего, - мотивирую сам себя и, хватаясь за мелкие выступы, выкарабкиваюсь наверх. Минут пять занято это нехитрое, но очень утомительное дело. Особенно учитывая мое нынешнее состояние.

С верхотуры окрестности осматривались куда лучше. И я увидел то, что заставило мое сердце екнуть, и невольно сжаться.

Ведь судя по закругленной как слева, так и справа линии берега я попал... на крохотный островок!

В панике хватаюсь за соломинку, и пытаюсь аппарировать. Тщетно. Я слишком далеко от материка.

С обреченностью посмотрев на бескрайние океанские просторы, я примерно прикинул, сколько удастся левитировать. Ну, может, минут двадцать. Я не Волан-де-Морт и Ла-Манш вряд ли осилю.

Устало присев на перевернутый большой булыжник, я опер голову о руки и уставился вдаль. И как же меня так угораздило? Как вообще возможно было залететь так далеко?!

В раздумьях опустив взгляд чуть ниже, на берег, я увидел ответы на все вопросы.

Нет, Добби и след простыл. А вот одна персона, чье тело угораздило свалится на меня после падения, лежала, раскинувшись в ложбинке между камнями.

Я вскочил на ноги, а в груди полыхнул пожар. Буквально за считанные секунды съезжаю на ногах и пятой точке туда, откуда вылез несколькими минутами ранее. Чтобы приблизится к бесчувственной женщине, столь упоительно пытавшей меня в застенках темницы.

Беллатриса Лестрендж лежала, полностью беззащитна. Мертва, или без сознания. Прическа растрепались по камням, а длинная юбка неприлично задралась, обнажив поистине обворожительную картину. И в тоже время - вызывающую невольную жалость. Платье, практически изодранное в клочья то тут то там распадалось окровавленными лоскутами. Ступни ног омывались ледяными волнами, а лицо бесчувственной женщины - совсем мирное и незлое, изрешетили маленькие красные ссадины.