Новелла современной Румынии

Проходит еще полчаса, пока заменяют резцы. Между тем вся бригада простаивает. Смазывают — хотя это и не нужно — подшипники. Насмешник Йошка Эдед снова пристает к пильщикам. Обвиняет их в том, что они не проверяют доски, не сметают с них песок. Михайка тоже их корит. А Петер Кеше только губы кусает. Знает, что это его ошибка, но ведь, если с лупой отыскивать на каждой доске песчинки, бригада еще сильнее отстанет. Тогда ему не видать флажка победителя как своих ушей. А он лопнет — но получит его обратно! Пусть не на этой неделе, но уж на следующей он обязательно что-нибудь да придумает!..

В обеденный перерыв Кеше с тревогой замечает, что балинтовцы таинственно о чем-то перешептываются. Верно, опять что-то придумывают. Они вот так же секретничали, когда изобрели свой разметочный стол. И теперь в голове Балинта, видно, снова зародилась какая-то идея.

Они сидят на чурбаках, и Дежё Балинт, поглощая свой «фураж» из помидор и огурцов, — он вегетарианец, — рассказывает товарищам о своем новом изобретении. Но на этот раз оно предназначается не для его бригады, а для распиловочников. Вчера он смотрел в кино один советский фильм, так там какой-то движущийся желоб подавал уголь из шахты. А нельзя ли и для бригады Кеше приспособить такой «ползущий желоб»? От первой циркульной пилы до фуговального станка материал подавался бы конвейером, так что человеку даже не понадобилось бы прикасаться к нему рукой. Освободились бы двое рабочих из группы подсобников. Одного из них можно было бы поставить на фуговку, чтобы лучше использовать фуговальный станок, а другого — на очистку перед, обработкой досок от песка. Перестали бы зазубриваться резцы, прекратились бы простои, не попадали бы больше опилки в глаза подборщиков, да и меньше было бы заноз. Вот когда сбудется мечта дяди Михайки: покончить с зазубриванием ножей!

— Это верно! Его мечта! — воскликнул, нахмурившись, Мартон Хидег, долговязый рабочий с долбежного станка. — Только тогда бригада Кеше завалит нас деталями, если у них так облегчится работа. Попробуй тогда их перегнать!

— Точно. И флажок передовиков отнимут! — вставил Карой Шош.

— И охота вам, товарищ Балинт, за них голову ломать? — злится Йошка Эдед, которого за широкие скулы прозвали в цехе «татарином». — Если вы им сделаете такой конвейер, они совсем нас в мыло загонят. Мы и так на двух сверлильных едва успеваем за ними.

— Я что-нибудь придумаю и для нас, — успокаивает его Балинт и с таким аппетитом вгрызается в помидор, словно это вкусное жаркое. Бросив взгляд на бригаду Кеше, он продолжает: — Видите, как они гробят себя. Жалко смотреть. Да и нас они задерживают… Я уже и чертежи для них приготовил.

— Сначала для меня сделай какой-нибудь чертеж, — упорствует Эдед, — а уж потом можешь им помогать.

Дежё Балинт смотрит на него с недовольным видом.

— Ты что, ссоры захотел? — спрашивает он и поднимается. — Не помочь им, значит, под собой сук подрубать.

Не дожидаясь ответа, он встает с чурбака и, плотный, приземистый, переваливаясь с ноги на ногу, идет к бригаде Петера Кеше. Те сидят на штабеле досок, укрывшись в тени возле здания цеха. Обед у всех одинаковый, словно они сговорились: режут ножами копченую колбасу, заедая хлебом. Дежё Балинт останавливается перед Петером Кеше и, помолчав немного, говорит:

— Хоть бы вы луком закусывали!

— Мы его жвачной скотине оставили, — отшучивается Кеше, но в его шутке звучат неприязненные нотки.

Впрочем, Дежё Балинт привык, что его вышучивают как вегетарианца, и не обижается. Он переходит прямо к делу: в кратких чертах излагает свое предложение. Все невероятно просто. Идея «ползущего желоба» поражает разделочников, ножи повисли в воздухе, ребята даже забывают проглотить еду. У Петера Кеше наливается краской загорелое до черноты лицо. Он быстро понял всю пользу этого проекта и сообразил, как его осуществить. Горло сдавила злоба. Ну почему никому из его бригады не пришла в голову эта мысль? Неужели им и в самом деле не хватает ума? Неужели только один Балинт умен? Теперь снова будут расхваливать его в газете, премию дадут. И кому? Бездетному чудаку, который на одних огурцах может прожить! А у него, Кеше, трое ребятишек — и каждому подавай мясо! Что-то оборвалось у него внутри, в серых глазах сверкнул недобрый огонек, и неожиданно сорвалось с языка:

— Опоздал ты со своим изобретением, товарищ Балинт!

Подмигнув товарищам, чтобы они поддержали его, Кеше продолжает:

— Мы уже давным-давно подумываем о таком конвейере. Как раз сегодня вечером собрались потолковать с директором и дядей Михайкой.

Балинт, побледнев, смотрит на сухие, пыльные лица рабочих. По их смущенным взглядам и изумлению он догадывается, что Петер Кеше бессовестно врет, но ждет, — быть может, кто-нибудь уличит лгуна. Сам он не хочет ничего доказывать: не любит он ссор и всяких споров. В спорах ему всегда достается, потому что он не мастер говорить.

— Ну, что ж, рад за вас, — опечаленно произносит он, — если вы сами придумали. Дело, конечно, несложное, — добавляет он уступчиво. — Беритесь и налаживайте, а я… я охотно помогу вам.