Новое - небывалое. Научность идей Порфирия Иванова

Множество есть разнообразных способов, помогающих человеку оставаться здоровым, среди них на первом месте стоит закаливание.

К сожалению, воздействие холода на человека изучено еще весьма слабо. Между тем целебные свойства ледяной воды известны давно, тысячелетия. И именно этот опыт народной медицины сегодня с успехом перенимают врачи. В Калуге, например, в первой городской больнице лечат холодом неврозы и бронхиальную астму, в ялтинском санатории имени С. М. Кирова с помощью зимних купаний в море избавляют от гипертонии и неврастении.

Механизм благотворного влияния холода на организм И. П. Павлов объяснял «встряской нервным клеткам», резким воздействием на центральную нервную систему. Но по-прежнему многие вопросы влияния холода на человека остаются открытыми.

Вот почему, на наш взгляд, так ценен эксперимент, который вот уже почти пятьдесят лет ставит на самом себе житель Ворошиловградской области Порфирий Корнеевич Иванов. Он настолько приучил себя к холоду, что часами может в одних шортах — и босиком! находиться зимой на улице.

Ему пошел 85-й год, за полвека, что он дружит с морозом, ни разу не простужался, не болел ни ангиной, ни гриппом. А раньше хворал, как и все...

О Порфирии Корнеевиче я узнал от писателя В. Г. Черкасова, который стал ярым приверженцем простой системы оздоровления, разработанной Ивановым. И не он один: только в Москве знаю теперь десятки инженеров, врачей, ученых — последователей Иванова. По примеру «учителя», как все они его называют, бегают по снегу босиком, о болезнях забыли, хотя когда-то частенько болели, и благодарны судьбе, что свела их с Порфирием Ивановым.

Еще до поездки на хутор Верхний Кондрючий, где он живет, прочел о нем в книге двух врачей, Н. Агаджаняна и А. Каткова «Резервы нашего организма»:

«В любой мороз он прогуливается по снегу... и не ощущает при этом никакого холода».

Показалось странным — неужели и правда не чувствует холода?

Этот вопрос был первым, который я задал Порфирию Корнеевичу.

Как это не чую холода! — воскликнул он. — Чую, да еще шибче вас. Только вы все его боитесь, а я не боюсь. Из вечного врага человеческого я сделал друга.

И вы в самом деле не болеете?

Почему же? Все время болею. Болею мыслью, что я умею, а мне не дают передать свое умение людям.

Говорят, что в бога верите.

Брешут. Верил когда-то, пока не понял, что бог пребывает не на небе, а на земле — в людях, кои сумели держать победу над собой.

Интересна судьба этого необычного человека. Родился в бедняцкой семье, как и отец, стал шахтером. Впервые опустился в шахту в пятнадцать лет. Здесь он был и пли- товым, и катальщиком, и зарубщиком, и отбойщиком. В 1917 году забрали в армию.

До фронта доехать не успел, — рассказывает Пор- фирий Корнеевич, — царя скинули с пути.

Повоевать все-таки пришлось, в партизанах. Пускал под откос эшелоны интервентов, однажды спалил английский самолет, за что получил благодарность от командования. После войны восстанавливал шахты в Донбассе, участвовал в колхозном движении, руководил артелью лесных рабочих.

Сейчас, когда ему идет девятый десяток, он поражает смелостью своих рассуждений. Он всегда был таким — дерзким, смелым, думающим. Вот так однажды (было это на Кавказе, стоял он над морем, на высокой скале) пришла к нему мысль: «Почему люди так устроены, что лишь полжизни у них проходит в благополучии — пока молоды, а достигли зрелости, казалось бы, жить да жить на пользу другим, но не тут-то было: наваливаются на человека болезни, делают его неполноценным, заставляют больше думать не о деле, ради которого он и пришел на землю, а о себе. Болезни делают человека эгоистом. Не оттого ли многие беды людские происходят, что человек не умеет победить свою немощь? Сколько ни кутайся, все равно это не спасет от недугов. А что если сделать наоборот — не прятаться от Природы, а пойти ей навстречу, стать ближе к Природе, слиться с ней?»

И Порфирий Корнеевич решил доказать — сначала самому себе, что «нехорошие силы Природы» (его выражение) можно приручить и обратить их себе на пользу. Он стал выходить на мороз раздетым. Сначала на несколько секунд, потом на полминуты. С каждым разом все больше и больше. Дошло до того, что в метель уходил в одних шортах за околицу и часами гулял в поле среди ветра и стужи. Он возвращался весь заиндевевший, в клубах пара, и селяне не могли надивиться: неужели завтра не сляжет в постель с крупозным воспалением легких, а то и с чем-нибудь похуже?

Но это в прошлом. Сейчас, когда вышел на пенсию, Иванов одержим идеей передать свой уникальный (несомненно уникальный) опыт закалки людям, ученым. А что ученые? Не спешат пока. Может быть, не знают об Иванове?