Читаем Новое время и XIX—XX век в цитатах и афоризмах полностью

Жизнь – это искусство извлекать значительные выгоды из незначительных обстоятельств.



Жить – то же, что любить: разум против, здоровый инстинкт – за.



В конечном счете удовольствие – советчик более надежный, чем правота или чувство долга.



Разбойники требуют кошелек или жизнь, женщины – и то, и другое.



Есть два основополагающих закона: один общий, другой частный. Согласно общему каждый может, если постарается, добиться того, чего хочет. Согласно же частному каждый человек в отдельности является исключением из закона общего.



Наша непосредственность – лишь следствие незнания Божьего промысла.



Жизнь – это усталость, растущая с каждым шагом.



В оправдание дьявола следует сказать, что до сих пор мы выслушивали лишь одну сторону: все Священные Книги написаны Богом.



История искусства – это история возрождений.



Да, Бог – это Любовь. Но что за дьявольская затея эта любовь!



Любое человеческое творение, будь то литература, музыка или живопись, – это всегда автопортрет.



Что такое вера, как не пари или чисто умозрительная гипотеза? Следовало бы сказать: «Держу пари, что Спаситель существует».



Справедливость – это когда мне позволено делать все, что угодно.



Несправедливость – это то, что мешает мне жить по своему усмотрению.



Доводы на большинство из нас действуют плохо. Притязания – куда лучше.



Отвага в лучшем случае опрометчива.



Единственное по-настоящему серьезное убеждение заключается в том, что в мире нет ничего, что следовало бы принимать всерьез.



Иметь свое собственное мнение можно лишь в том случае, если знаешь, как его опровергнуть.



Истинная жизнь человека – та, о которой он даже не подозревает.



Наша ошибка часто заключается не в содеянном, а в сожалении о содеянном…



Все мы выкидыши… одни через три месяца после зачатия, другие – через сто лет после появления на свет.



Учиться лгать следует, как и всему остальному, с малого.



Перемены – это неизменность в изменяющихся обстоятельствах.



Бог не так плох, как Его малюют, но и не так хорош.



Все то, что мы делаем совершенно бессознательно, это именно то, без чего бы мы моментально умерли.



Так много я пишу о себе только потому, что это предмет, о котором я лучше всего осведомлен.



Я ненавижу тех, кто ненавидит Бога, но мне кажется, что Бог недостаточно ненавидит тех, кто ненавидит меня.



Природа – как фокусник: за ней нужен глаз да глаз.



Коммерция должна быть такой же, как религия и наука: не испытывать ни любви, ни ненависти.



В основе искусства и литературы, как и в основе войны, лежат деньги.



Я забочусь об истине не ради истины, а ради себя.



То, что для одного комар, для другого – верблюд.



Выдумка – нередко мать необходимости.



Жизнь – это материя, в которой мы запутаемся, если будем рассуждать о ней слишком много или слишком мало.



Всякая коммерция – это попытка предвидеть будущее.



Откровенно говоря, я не вижу особого смысла превозносить смиренных и кротких. Когда их превозносят, они перестают быть смиренными и кроткими.



Вера, как и все в природе, идет по пути наименьшего сопротивления.



Один шаг не только от великого до смешного, но и от смешного до великого.



Пока есть болезнь, будет не только страх, но и надежда.



Чтобы создать великий труд, человек должен быть не только очень прилежен, но и очень ленив.



Логика и постоянство – предмет наслаждения богов и низших животных.



Ничего не следует принимать всерьез.



Умереть – значит перестать умирать.



Величайший лжец – лжец бессознательный.



Особое искусство – знать, на что не следует обращать внимания. Чем дольше длится беседа, тем такое искусство более необходимо.



Все народы питают тайную симпатию к своей нечистой силе.



Искусство – как природа. Если вы не пустите его в дверь, оно войдет в окно.



Лишения – это неуклюжая попытка добиться того же, что гораздо проще достигается благосостоянием.



Все следует принимать всерьез.



Жить – то же самое, что играть в ресторане на скрипке, которую впервые взял в руки.

Белинский

ВИССАРИОН ГРИГОРЬЕВИЧ БЕЛИНСКИЙ (1811–1848) – РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ КРИТИК, ПУБЛИЦИСТ, РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ДЕМОКРАТ И ФИЛОСОФ.



Глупо для переезда через лужу на челноке раскладывать перед собою морскую карту.



Из всех критиков самый великий, самый гениальный, самый непогрешимый – время.



Из всех страстей человеческих, после самолюбия, самая сильная, самая свирепая – властолюбие.



Труд облагораживает человека.



Всякая благородная личность глубоко сознает свое кровное родство, свои кровные связи с отечеством.



Патриотизм, чей бы то ни был, доказывается не словом, а делом.



Кто не принадлежит своему отечеству, тот не принадлежит и человечеству.



Создает человека природа, но развивает и образует его общество.



Никакой человек в мире не родится готовым, то есть вполне сформировавшимся, но всякая его жизнь есть не что иное, как беспрерывно движущееся развитие, беспрестанное формирование.



Найти свою дорогу, узнать свое место – в этом все для человека, это для него значит сделаться самим собою.



Подлецы потому и успевают в своих делах, что поступают с честными людьми, как с подлецами, а честные люди поступают с подлецами, как с честными людьми.



Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза